Настя заметила, что Белов и Шувалов переглянулись.

– С чего ты взял? – небрежно, словно бы между прочим, поинтересовался граф.

– Так у нее духи такие… вонючие шибко. Аж нос закладывает. Ими весь камзол и пропах. Я еще подошел понюхать, а Дмитрий Иванович меня под зад пнул… и от чулок несло… – Иван старательно потер пострадавшее место, затем, вспомнив, что не в казармах, смутился и вытянул руки по швам.

– А Долгорукие с кем пришли? – продолжал спрашивать Григорий.

– Да ни с кем. Опосля них еще один зашел, фамилия такая… не то Волочков. Не то Волоков…

– Волков? – ахнула Настя.

– Точно, Волков! – обрадовался солдат, – Его так хозяйка называла, кода за порог выставляла.

– Почему выставляла? – не понял Шувалов

– Увлекся он… девка шибко орала, аж ухи заложило! – Иван демонстративно поковырял пальцем в ухе. – Ну хозяйка и вмешалась, да этого Волкова с крыльца то и спустила. Девка еще долго рыдала, а по телу кровоподтеки…

Настя вздрогнула. Перед глазами вновь пронесся туман, окровавленная женщина и Волков, выскочивший на коне на поляну.

– Про кровоподтеки откуда знаешь? – бросив быстрый взгляд на Настю, Шувалов продолжил допрашивать, голос стал жестче.

– Ну дык это… того…

– Заходил, значит? – граф усмехнулся. – А мы то думали, ты у порога, словно пес бродячий…

– Так это, ваш благородие, я у Кольки в карты то выиграл, ну и подумал, раз уж оказия вышла, – солдат смутился. – да и изнутри оно-то надежнее проверить.

– Главное, чтобы у тебя изнутри оказии не вышло, – фыркнул Левшин.

Не одобряя солдатский юмор, Настя недовольно поджала губы.

– Сашенька, голубчик, Ивану еще простительно, он простой солдат. Но вы то должны понимать, что не в казармах находитесь, а у меня в доме, – спокойно заметила Бутурлина, очень внимательно слушавшая весь разговор.

Слегка смутившись, измайловец вскочил и коротко поклонился:

– Простите, Анна Михайловна, забылся.

– Вообще-то у мадам Амели вход простым солдатам заказан, – заметил Григорий.

– Ну… – Иван вновь замялся. – Она просто плату заламывает… а я ж у Кольки…

– Да, да, выиграл, мы помним! – нетерпеливо перебил Шувалов.

Было видно, что он едва сдерживается. Солдат замолчал и скосил глаза на командира.

– Ежели у его сиятельства к тебе вопросов больше нет, то ступай в казармы, – распорядился Белов.

– Григорий Петрович! Дело то не закрыто! – запротестовал начальник Тайной канцелярии. – а вы наблюдателя отсылаете!

– Ванька там безвылазно два дня сидел, дело свое сделал, теперь отдохнуть должен! – безапелляционно заявил тот.

– Надеюсь из постели девки он все-таки вылезал, – заметил Шувалов.

– Александр Иванович, и ты туда же! – фыркнула хозяйка.

Граф скривился.

– Будет тебе, Анна Михайловна, – отмахнулся он. – Меня интересует, кто по разумению господина Белова будет следить за домом?

– Сейчас там стоит мой денщик, и по всей видимости, его сменят ваши люди.

– А если не сменят?

– Значит, все, что нужно вы уже узнали. Ванька у меня один, денщик мой тоже в шпики не нанимался, да и людьми своими я разбрасываться не намерен! – ярко-синие глаза дерзко сверкнули.

Шувалов усмехнулся.

– Что вы все, Григорий Петрович, в мальчишку играете? Кстати, как я понял. Анастасию Платоновну не слишком удивил рассказ вашего наблюдателя о соседе, верно? – последние слова граф произнес с нажимом.