Настя внимательно посмотрела на начальника Тайной канцелярии.

– Про Михаила Ефимовича у нас давно слухи ходили, – глухо сказала она. – Только вот доказательств не было. Я Глашу свою от него прятала, потому и вольную не дала – боялась, что пропадет.

Девушка невольно обхватила себя руками, пытаясь скрыть нервную дрожь. При мысли о том, что Глашу могла постигнуть участь хуже смерти, становилось страшно.

Григорий подошел и стал рядом, мрачно взглянул на Шувалова поверх головы невесты:

– Вам довольно?

– Мне интересно, отчего Анастасия Платоновна так испугалась. – ответил тот. – Явно не от пространных речей простого солдата.

– Скорее от ваших речей, Александр Иванович! – хмуро заметил Левшин. – Вы ж спрашиваете, словно уже виновных назначили!

– Вы, Александр Николаевич, не там врага себе ищите! – спокойно возразил граф, – Не я вашего друга обманом ночью на поляну заманивал!

– А чем докажете? – усмехнулся измайловец.

– Сашенька, прекратите хорохориться, – строго произнесла Анна Михайловна, – Коли вам слова графа Шувалова недостаточно, то я готова за него поручиться.

– О, благодарю! – начальник Тайной канцелярии с издевкой поклонился, – Не хватало мне еще перед мальчишками оправдываться!

– Мы не мальчишки, а офицеры ее императорского величества! – вскинулся Левшин. – И друзей в обиду не даем!

Понимая, что больше она просто не выдержит, Настя вновь обернулась к Шувалову.

– Его сиятельство прав, – тихо, но твердо сказал девушка. – Он не враг никому. Боятся другого надо…

Девушка вздохнула, вновь погружаясь в воспоминания. Первые слова дались тяжело, а потом полились рекой, наконец освобождая душу от тяжкого груза. То, что случилось много лет назад, поляна, наполненная туманом лежащая там окровавленная женщина, Волков и огромный темный зверь, выскочивший не пойми откуда, наконец, стали просто воспоминанием.

– Вы уверены, что все было именно так? – спросил Шувалов, когда девушка замолчала.

– Вы сомневаетесь?

– Прошло уже довольно много времени, – продолжал граф, – возможно вы что-то запамятовали.

Настя покачала головой:

– Нет. Такое невозможно забыть.

– Теперь вам довольно? – спросил Белов, хмуро смотря на начальника Тайной канцелярии.

– Мне бы не помешали подробности, но, думаю, господин Волков расскажет мне все сам! – глаза начальника Тайной канцелярии грозно сверкнули.

– Тогда вам не стоит задерживаться, ваша светлость, – заметил Белов, – То, что вы здесь, выражаясь вашими же словами, каждая собака знает, не дай Бог, сбежит ваш Волков!

– А вы, Белов, злопамятны.

– Ну что вы, Александр Иванович! Просто память у меня отродясь хорошая, а вот настроение вы слегка испортили.

– В таком случае, не буду портить его еще больше, – Шувалов встал, раскланялся с дамами, коротко кивнул Белову и Левшину и направился к выходу. У самых дверей остановился и обернулся.

– Да, Григорий Петрович, – в голосе слышалась насмешка. – Чуть не забыл: челобитная вашего батюшки уже лежит в папке Черкесова и в скором времени окажется у Елисаветы Петровны, а она хоть и государыня, но все-таки женщина, может снизойти к страданиям отца и приказы свои поотменять… Так что смотрите, чтобы настроение ваше еще хуже не стало.

Еще раз поклонившись, Шувалов вышел.

Глава 5

После ухода начальника Тайной канцелярии в комнате воцарилось молчание.

– Гриша, Александр Иванович прав. Вам придется поторопиться, – заметила Анна Михайловна.

– Да. Отец просто так все не оставит, – вздохнул Белов.