– Ты чего припозднилась? – спросила Настя и с удивлением отметила, что Глаша вздрогнула. – да что с тобой?

– Ничего, – пробормотала та и вдруг выскочила, зажав рот руками.

– Глаша?! – только и успела крикнуть растерявшаяся хозяйка.

Горничная вернулась чуть позже. Бледная, с дрожащими руками, она вновь была отослана в постель с наказом поправляться как можно скорее. Вместо нее пришла одна из горничных Бутурлиной.

Высокая крепкая девка, помогая Насте одеться, с интересом поглядывала по сторонам так, что вызвала раздражение. По всему было видно, что новой горничной так и хочется посплетничать и она едва сдерживается.

С трудом дождавшись, пока последняя шпилька была вставлена в прическу, Настя махнула рукой, приказывая горничной выйти вон. Та повиновалась, обиженно надув губы. Настя с трудом подавила в себе желание отхлестать горничную по щекам, чтоб неповадно было.

Приколов бриллиантовый шифр, девушка направилась к выходу. У самых дверей её поджидал Петр.

– Петр, – обрадовалась Настя верному слуге. – А ты что стоишь?

– Вас, Настасья Платоновна, жду, проводить велено, – мужик решительно нахлобучил шапку и выжидающе посмотрел на хозяйку.

– Пойдем, – кивнула она.

Уже выйдя за калитку, Настя повернулась к Петру, идущему на два шага позади. – Так о чем ты поговорить хотел?

Мужик вздохнул, задумчиво пожевал усы, старательно огладил бороду, все равно торчащую во все стороны, и потом выпалил:

– Настасья Платоновна, ты это… поговори с Григорием Петровичем… пусть Ваське своему прикажет на Глаше жениться!

– Что? – Настя ошеломленно моргнула. – А зачем приказывать? Коли люб он ей, да она ему…

– Люб, не люб… в тягости она. Добегалась! – не сдержавшись, мужик зло сплюнул. – Выпороть бы ее, так рука не поднимается и так с постели головы поднять не может!

– По… подожди, – девушка провела рукой по лбу. – Глаша? Она беременна?

– Ну а с чего она каждое утро на заднем дворе то наизнанку выворачивается. Я как увидел, так за косу в дом поволок, по щекам-то отхлестал, да толку теперь…

– А отец кто? Васька? Который Гришин денщик? – почему-то уточнила Настя

– Мыслимо он! Более то не кому! – Петр махнул рукой. – Поймаю, убью!

– Погоди убивать, – отозвалась девушка. – Сначала пусть повенчаются что ли…

Мужик озадачено посмотрел на хозяйку, потом вздохнул.

– Повенчаются! Ваське то оно сейчас зачем? Уже получил все! Правду говорят, каков хозяин, таков и слуга!

Настя почувствовала, что лицо вновь полыхнуло алым.

– Язык попридержи! – строго приказал она, отворачиваясь, чтобы скрыть пунцовые щеки.

– Как прикажете, – Петр явно насупился, впрочем, девушке уже было не до верного слуги.

Стыд за ночь, проведенную с Григорием, вновь захлестнул ее. Независимо от того, что думала Анна Михайловна, в глазах всех остальных Настя была блудницей. Показалось, что встречавшиеся на пути прохожие смотрят на девушку с осуждением.

Стремясь убежать от собственных чувств, Настя поспешила во дворец. Петр, ворча что-то под нос, поплелся следом, но вскоре безнадежно отстал. Торопясь на службу, Настя не стала идти к главному входу, а решила воспользоваться

Уже у самых дверей, услужливо распахнутых лакеями, девушка столкнулась со статс-дамой Головиной. Та снисходительно посмотрела на бывшую соперницу. Улыбка на красивых губах не предвещала ничего хорошего.

– Збышева? Вы опять опаздываете? – ехидно поинтересовалась статс-дама.