‑ Мне показалось, вы знали, что делаете, ‑ на этот раз Грег все же решился на меня посмотреть. Причем таким взглядом, который не хочется получить от незнакомого мужчины. Слишком жадный, слишком наполненный сексом. Я обернулась к Натаниэлю. В моих глазах недвусмысленно читалось: «Закончи этот разговор, иначе это сделаю я». Натаниэль мою мимику истолковал правильно, он достаточно хорошо в ней разбирался.

‑ Я рад, что вам так понравилось наше представление, и надеюсь, завтра увидимся. Приятного вам вечера.

Попрощавшись, он направился к выходу, я последовала за ним. Нас тут же нагнал Грег с вопросом:

‑ Ты будешь завтра на сцене?

‑ Конечно, буду, ‑ с улыбкой ответил Натаниэль.

‑ Не ты, а она, ‑ замотал головой тот. ‑ Как ее зовут?

Мне не хотелось называть свое имя. Не спрашивайте, почему, просто не хотелось. Натаниэль снова меня спас, сказав:

‑ Ники.

Я удивленно на него покосилась, но он не заметил, так как я стояла к ним вполоборота. Грег переспросил:

‑ Ники?

Подхватив меня за руку, Натаниэль повел меня к выходу, придерживая другой рукой коробку.

‑ Это ее сценическое имя, ‑ пояснил он Грегу.

‑ А когда ее можно будет увидеть в клубе?

‑ Никогда, ‑ бросила я и зашагала быстрей. Натаниэлю пришлось подстраиваться. Когда мы, наконец, отошли подальше от его… наших фанатов, его лицо заметно омрачилось. Он опасался грядущего мордобоя.

ГЛАВА 5

Я была не настолько зла, чтобы забыть о безопасности, однако пришлось взять себя в руки, чтобы видеть дорогу перед собой. Строго говоря, я не столько злилась, сколько пребывала в крайней степени смущения, поэтому мордобой здесь особо ничем помочь не мог. Мне не нравилось чувствовать смущение, поэтому обычно я старалась скрыть его под маской злости. Но, даже зная об этой тонкости, я не могла понять, почему так делаю. Я просто понимала источник своей злости.

Подождав, пока мы доберемся до стоянки, я только тогда спросила:

‑ Ники? Откуда взялось это дурацкое имя?

‑ Оно запоминающееся, ‑ ответил он.

Я отшатнулась от него так резко, что он едва не уронил коробку.

‑ Я больше никогда не поднимусь на сцену. Не нужен мне никакой сценический псевдоним.

‑ Ты же не хотела называть им свое настоящее имя, разве не так?

‑ Меня довольно часто показывают в новостях, ‑ нахмурилась я. ‑ Рано или поздно они его все равно узнают.

‑ Может быть, но если назвать им запоминающийся сценический псевдоним, то они будут думать о тебе, как о стриптизерше, а не как о федеральном маршале. Тебе сильно смутило то, что детектив Арнет видела тогда тебя на сцене.

‑ Да, и я все еще жду, когда она расскажет об этом остальным полицейским, с которыми мы работаем вместе.

‑ Но она пока не рассказала, ‑ заметил Натаниэль.

Я покачала головой, и он сказал:

‑ Она не может рассказать об этом, не сказав, почему и с какой целью сама оказалась в стрип‑клубе.

‑ Копы тоже иногда бывают в клубах, ‑ ответила я.

‑ Она приходила не на стриптизеров смотреть, а увидеться со мной.

От этого заявления я остановилась, повернулась и уставилась на него:

‑ Что бы это значило?

‑ Она приходила в клуб в те ночи, когда тебя там не было. Так как ты стараешься избегать таких посещений, у нее было немало возможностей. Может, продолжим этот разговор в машине?

Хорошая мысль. Я открыла машину, и мы забрались внутрь.

‑ А где вторая машина? ‑ полюбопытствовала я.

‑ Мика подбросил меня к кинотеатру, машина может понадобиться ему самому. Я же знал, что ты отвезешь меня домой.

Вполне логично. Я завела двигатель, чтобы можно было включить обогрев.