К счастью, мою визави окликнули, и она, в последний раз припав к моему уху, шепнула: — Увидимся позже. Надо бы все обсудить… — И более легкомысленно: — А сейчас отец хочет представить меня некому сэру Аргайлу — он все еще не теряет надежды сбыть меня с рук в первом же светском сезоне. Бедняжка! — она закатила глаза, и я так и не поняла, кто из двоих удостоился ее искреннего сожаления: собственный отец или безызвестный мне сэр Аргайл. Полагаю, жалеть стоило обоих…
— Мисс Синглтон, — молодой человек в темно-синем фраке вежливо мне поклонился. Я изобразила улыбку. — Могу я рассчитывать на следующий танец? Буду весьма польщен вашим согласием.
— О… — мне мучительно захотелось провалиться сквозь землю: я виртуозно исполняла фугу де минор Баха на фортепьяно, но танцевать не могла совершенно.
— Следующий танец обещан мне! — услышала я уже знакомый мне голос, и мужчина протянул руку ладонью вверх. Я вложила в нее свою…
У маменьки вспыхнули глаза: два прожектора темной, бурной ночью — мы влились в поток танцующих под ее пристальным наблюдением.
— Не умеете танцевать? — осведомился молодой Харрингтон, подхватывая меня за талию и увлекая в танце по кругу. Он так и сочился насмешливостью, подобно перезрелому яблоку — соком.
— Почему вы так решили? — изобразила я полнейшую невозмутимость.
— У вас был такой вид… — он демонстративно прочистил горло, — как будто бы вас вот-вот стошнит.
— Ничего подобного, — я сбилась с такта и наступила партнеру на ногу.
Он не стал джентльменствовать и скривился от боли.
— Для девицы из высшего общества танцуете вы из рук вон плохо, — констатировал он. И вдруг выдал: — Бандана?
Ноги мои окончательно запутались одна о другую, и я полетела бы на пол, не удержи Харрингтон меня за талию.
— Бандана?! — пролепетала я заплетающимся языком. — Что вы несете, в конце концов?
Мужская улыбка сделалась еще чуточку шире, и он уверенно произнес:
— Вы тоже «белый кролик», не так ли? Ни одна викторианская девица не посмела бы сказать джентльмену «что вы несете, в конце концов». Просто верх неприличия, вы не находите?
Я почувствовала, как у меня сдавило грудную клетку, как перед глазами заплясали черные мушки и как желчью обдало пересохшее горло.
Кажется, я собиралась упасть в самый что ни на есть настоящий викторианский обморок…
И упала, судя по следующим событиям.
Трагедия на балу
Я очнулась на мягкой кушетке с мокрым полотенцем на лбу…
— Джоанна… Джоанна, — голос звал меня, словно издалека, из той реальности, возвращаться в которую мне совсем не хотелось. Здесь, в поле полном ромашек, мне было так легко и приятно… А там…
— Что произошло?
— Вы меня страшно напугали, — Харрингтон поднялся с колен. — У вас случился обморок… Я думал, вы умираете.
— Жаль, что не умерла, — простонала я несчастным голосом. — По крайней мере, весь этот кошмар уже бы закончился…
— Вы о перемещениях? — полюбопытствовал мужчина. — Я и сам едва могу в это поверить.
Я приоткрыла сначала один глаз, потом — второй… и села.
— Так это правда, вы тоже оттуда? — спросила я, ощущая наворачивающиеся на глазах слезы. — Я думала, я здесь абсолютно одна. — Уткнулась в жилетку своего вовремя подоспевшего спасителя и дала волю эмоциям. |