Надо сказать, что Андрей Ильич прибрал к своим рукам остров достаточно давно, ещё в те баснословные времена, когда в России пузырилась и булькотила демократия послеперестроечного розлива, Ельцин пил горькую, а на местах кое-кто уже сумел хапнуть наиболее рентабельные производства и окружил себя сворой прикормленных ментов, прокуроров и журналюг. Опытный кадр КПСС Козырев принадлежал к числу воротил, которые жили не одним днём. Он верил, что капитализм явился в Россию всерьёз и надолго, поэтому был не только самым эффективным грабителем советского наследства, но и умелым изготовителем лапши, которую до моего появления в штате «Народной Инициативы» не брезговал сам развешивать на уши наших простодушных земляков.

Наглое покушение бывшего комуняки на Бесстыжий остров спровоцировало волну возмущения. Против захватчика выступили и «зелёные», и коммунисты, и жириновцы, которые собрались на внушительный митинг возле офиса «Народной Инициативы», избрали инициативную группу и почти приняли резолюцию обратиться в Страсбургский суд, как сквозь толпу к микрофону прошёл человек, в котором многие узнали самого виновника народного возмущения.

Козырев бесцеремонно отодвинул задыхавшегося в праведном гневе оратора и произнёс весьма укоризненным тоном:

— Не о том протестуете! И с чего вы взяли, что мне нужен этот зассанный десятью поколениями горожан клочок суши, оставшийся от варварского затопления сталинистами волжской поймы?

В ответ раздались негодующие выкрики, толпа угрожающе качнулась в сторону Андрея Ильича, но тот не смутился.

— Ваша правда! — рявкнул он в микрофон. — Я захватил остров, чтобы намыть из его песка тонну золота, а не получится, так организовать раскопки и присвоить себе все пустые бутылки из-под водки и пива и наварить на этом проекте немыслимую деньгу! Так, что ли?

— Вы лишаете горожан единственного места отдыха, — выступил вперёд главный городской защитник природы профессор пединститута Бирюков. — Остров является уникальным уголком почти исчезнувшей растительности волжской поймы.

— Вот это правильно! — подхватил Козырев. — Прежде чем решиться приобрести остров, я пригласил комплексную экспедицию из Самарского института Волжского бассейна, и она сделала заключение, что дальнейшая интенсивная эксплуатация острова должна быть немедленно прекращена и доступ на него ограничен.

Несколько сотрудниц офиса принялись раздавать протестантам листовки с резюме самарской экспедиции. Колонки цифр и графики производили впечатление на людей неискушённых и привыкших верить, что наука говорит всегда правду. Мнение толпы стало колебаться, и Козырев поспешил склонить его на свою сторону окончательно.

— Этот митинг не должен остаться без положительных последствий. Я вижу здесь самых уважаемых граждан нашего города и предлагаю им создать комитет по восстановлению экосистемы Бесстыжего острова и включить в него представителей партий и общественных движений. Финансирование деятельности комитета «Народная Инициатива» берёт на себя.

После столь многообещающего заявления вожаки митинга кинулись создавать комитет по Бесстыжему острову и делить портфели. Коммунисты по привычке пожелали возглавить новоиспечённую общественную организацию, но их гегемонии решительно воспрепятствовали жириновцы и несколько весьма рьяных граждан, не обозначивших свой партийный окрас.

Козырев не стал дожидаться окончания собрания, оставил за себя начальника службы безопасности корпорации и удалился победителем в офисные апартаменты. Он знал, что его заместитель доведёт дело до логического завершения. Так и случилось. Отставной полковник госбезопасности пригласил наиболее ретивых протестантов и свежеиспечённых членов комитета проехать до Бесстыжего острова на корпоративном катере и провести, так сказать, регонсцировку на местности.