Он вспомнил о том, что зажимы до сих пор лежат на полу, и, зажав левой рукой фонтанирующий кровью сосуд, подхватил один из них. Хлоп. Поток сменился отдельными каплями. Секунду спустя Ирв перекрыл второй сосуд. Переведя дыхание, он повернул голову и встретился взглядом с Пэт. Та молча кивнула и быстро посмотрела на Луизу.

– Думаю, у меня получилось, – спокойно сказала та, с ног до головы перепачканная кровью. Впрочем, Ирв и Пэт, скорее всего, выглядели не лучше. Луиза вытерла лицо тыльной стороной ладони, после чего стала похожа на индейца в полной боевой раскраске. Затем с чисто профессиональной осторожностью попросила: – А вы все же проверьте, ладно?

Оба сосуда были зажаты правильно. Ирв не удержался и выставил большие пальцы обеих рук вверх. Он даже сомневался, что сама Сара могла бы установить зажимы искуснее.

– Молодчина, Луиза, – восхищенно произнесла Пэт. – Впечатляюще.

– Вы сказали мне, что делать, вот я и сделала, – ответила Луиза так, словно услышанный комплимент ее удивил. – Ну что, пора накладывать повязки?

– Да‑да. – Шагнув в сторону, чтобы взять с пола бандажи и клейкую ленту, Ирв едва не раздавил одного отпочковавшегося. Остальные пятеро резво скакали вокруг, попискивая, как новорожденные щенята, вернее, как маленькие дикие звереныши. «Каковыми, в сущности, они и являются, – решил Ирв. – Когда разберемся с мамашей, возьмемся за деток. А то ведь разбегутся… »

Закрепляя последний бандаж, он вдруг осознал, что Ламра все еще ничего не говорит и не шевелится. Сделав шаг назад – осторожно, очень осторожно, чтобы не раздавить минервитят, – антрополог пристально посмотрел на самку.

– Ламра! – позвал он. Нет ответа. Глазные стебли роженицы безвольно обмякли. Так же как и руки. Висят, совершенно безвольные, как лапы «экспериментальных» элочиц. Да еще этот игрушечный бегунок, валяющийся в луже крови…

– Ламра! – повторил Ирв. И снова тишина.

– И что теперь? – спросила Луиза. Антрополог пожал плечами, расстроенный, изумленный, но не потерявший надежды.

– Теперь мы будем ждать.

* * *

– Победа близка! – вскричал Фральк. На восточном фланге скармерские воины уже оттеснили противника от баррикады. Но омало, проклятые упрямцы, не собирались обращаться в бегство, яростно сражаясь за каждую пядь своей земли. Поэтому на самом деле победа не была такой уж близкой.

Конечно, Фральк мог бы поддержать скармеров автоматом, но опасался причинить больше вреда своим, чем омало.

– Мы должны подойти ближе, чтобы поддержать тех, кто уже добрался до ледяной стены, – заявил старший из старших. – Оттуда я осыплю врага градом пуль. Тогда омало обязательно дрогнут, и мы без труда окружим их.

– Ты прав, старший! – закричали самцы из его подразделения, потрясая копьями и топорами. Фральк догадывался, что до сих пор многих из них возмущало то, что их держат в стороне от основного боя.

– Пистолет… – начал было Олег.

– Заткнись, трус! Ступай за мной! – прорычал конвоир, не понимавший слова «пистолет», зато державший в одной из рук веревку, петлей захлестнувшую шею пленника. Он потянул за нее, и Олег, споткнувшись, потрусил вперед.

– Не беспокойся насчет пистолета, Олег Борисович, – сказал Фральк на человечьем языке. – Он уже давно не гремит. Наверное, у того человека кончились пули, – он умолк, ожидая ответа, но Олег лишь пожал плечами.