Специально сконструированные известной фирмой для экипажа «Афины», они обладали проходимостью вездехода и все вшестером весили вдвое меньше, чем он.
– Я возвращаюсь на корабль, – заявила Пэт, садясь в седло. – Хочу проявить фотографии.
– А я просто прокачусь, – сказала Сара. – Есть над чем поразмыслить.
Она крутанула педали и покатила по извилистой тропинке, убегающей в поля. Пар, выходящий у нее изо рта, струился следом прозрачным морозным шлейфом.
Ирв замешкался, и Пэт заметила это.
– А ты? – спросила она. – Поехали со мной.
– Думаю, мне лучше остаться с Сарой. Она немного не в себе.
– Да брось ты! Она скоро оклемается. Все будет в порядке.
– Да, но… – он умолк и поехал по тропинке вслед за Сарой.
– Ну, как знаешь. Тогда пока, увидимся позже, – крикнула Пэт в спину Ирву и, не дождавшись ответа, со вздохом вырулила на дорогу и медленно двинулась в сторону «Афины».
* * *
– Я не понял, Валерий Александрович, – сказал Толмасов. – Попросите Фралька повторить.
– Он сказал… – начал было Брюсов.
Полковник поднял руку.
– Пусть он повторит то, что сказал. Я хочу сам научиться понимать минервитянский, не пользуясь услугами переводчика. – Решив освоить язык аборигенов, Толмасов взялся за дело со свойственной ему настойчивостью.
– Еще раз, пожалуйста, – попросил Брюсов Фралька.
– Медленно, – вставил Толмасов единственное слово, которое он употреблял достаточно часто, чтобы произносить его с уверенностью.
– Ты даешь мне… – Фральк указал на топоры, молотки и другие инструменты, принесенные русскими для обмена. – Часть я отдам Хогрэму, он… – Следующее слово было незнакомо полковнику, и он вопросительно посмотрел на Брюсова.
– «Обменяет», я думаю, – предположил лингвист. – Может, из контекста станет яснее. – Он снова обернулся к Фральку. – Продолжай.
– Хогрэм, он… – Опять то же самое слово. – Потом он использует полученное от вас для того, чтобы приобрести нужные вам товары. Кое‑что из принесенного вами я не отдам Хогрэму. Я, – то же слово, – их сам. Часть из того, что мне дадут за них, я оставлю себе и сохраню. На другую часть возьму то, в чем нуждаюсь. А на то, что останется, я добуду товары, нужные вам.
– Не «обменяет»! – воскликнул Толмасов. – Я понял, что означает это слово… оно означает «продавать». Фральк продаст кое‑что из того, что получит от нас, использует часть дохода для приобретения товаров у нас или у своих сородичей, остальное положит в кубышку… ну, и так далее. – Полковник потер глаза костяшками пальцев. – И кто из него получится в итоге?
– Нормальный капиталист, – тихо сказал Брюсов.
– Именно, – Толмасов взглянул на Фралька с несколько неприязненным интересом. Как «простого» инопланетянина, то есть как объект в чистом виде, его можно было изучать без предубеждений. А вот думать о нем как о капиталисте… здесь без идеологической борьбы не обойдешься. Полковник вдруг расхохотался.
– Что такое? – недоуменно поинтересовался Брюсов.
– Я представил его за рулем американской тачки, скажем, «форда». Занятное было бы зрелище.
– Да уж, – нервно улыбнулся Брюсов, оглядываясь. – Но в Москве это вряд ли сочтут смешным. |