Я зашел за конторку, прилежно изучил рекламный плакат: «Прожекторы уинстонской фирмы „ОКЛАХОМА“» – и бросил беглый взгляд на светло серые слаксы библиотекарши. Низ соответствовал. Мой нюх редко меня подводит.

– Извините, – произнес я, – меня интересует история Уитона. Вы можете мне чем нибудь помочь?

Библиотекарша оторвала взгляд от каталога и посмотрела на меня. Под глазами слегка прорисовывались паутинки морщинок, в уголках губ излишне широкого рта залегли маленькие складочки.

– Пока, к сожалению, нет, – ответила она. – Мы именно сейчас и занимаемся сбором материала.

– Какая незадача! – расстроенно произнес я и спросил: – Кто эти таинственные «мы»?

– Исторический комитет, – спокойно ответила она. – Я и двое сотрудников.

– Да, мне не повезло. Как много вы успели сделать?

– В данный момент заносим данные в картотеку. Боюсь, до окончания работы еще очень далеко.

– Жаль...

– Может, я смогу помочь? Вас интересуют какие то конкретные вопросы?

К конторке подошла незамеченная мною раньше девица лет четырнадцати пятнадцати – волосы зачесаны на сторону и отброшены назад, глаза густо накрашены, на губах – перламутровая помада. Затянута в слишком тесные, сужающие книзу брючки, не закрывающие косточки на лодыжке, всунута в туфли на высоченных каблуках. Да еще эта жвачка во рту! Мне показалась, что я смотрю под хвост молодой кобылы, лучше она не выглядела, но уитонские прыщеватые старшеклассники, вероятно, придерживаются иного мнения. Девица выбрала две книги: сборник эссе на «Алую букву» и книжку в картинках о Рикки Нельсоне.

– Меня интересует миграция в Уитон колумбийцев, – продолжил я разговор, прерванный появлением девицы.

Библиотекарша улыбнулась, и складочки в уголках рта прочертились глубже.

– Это непростой вопрос. Я не смогу дать на него исчерпывающего ответа, не имея под рукой точного фактического материала. Начало миграционного процесса связывают с человеком по имени Абнер Нортон. Ему принадлежала самая крупная в Уитоне текстильная фабрика. Кроме того, он имел определенные деловые интересы в колумбийском городке Тахо. Из за трудностей в обеспечении фабрики рабочей силой, ему пришлось импортировать людей из Колумбии – из Тахо... Кстати, эта библиотека была построена на деньги его деда.

– Мистер Нортон проживает сейчас здесь?

– Нет. Фабрики закрылись. Большая часть производственных мощностей переведена на юг, и мистер Нортон перебрался туда же. А колумбийцы остались и в большинстве своем влачат жалкое существование.

– Спасибо. А что вы скажете насчет влияния столь многочисленной группы людей иной культуры на микроклимат такого маленького городка?

– И столь сильно оторванного от других цивилизованных мест, – добавила она. – Влияние более чем значительное.

Работавший на ксероксе старик подошел и пожаловался, что в аппарате закончилась бумага. Библиотекарша взяла новую пачку и отправилась заправить ксерокс. Когда она вернулась, я спросил:

– И в чем оно проявляется?

– В напряженных отношениях между янки и колумбийцами. Тысячи людей, которые хотят дышать свободно, но не имеют для этого достаточных средств. На этом фоне развились отрицательные межэтнические отношения.

– Безусловно.

– К настоящему времени, как бы это сказать, установились определенные негласные правила.