– Газетная блевотина – вот что это такое, – говорил Бейли. – Может, и здесь слегка промышляют кокаином, но куда нам до «Централ Аргус»! Там таких типов найдется гораздо больше. Ими бы лучше и занимался.

– Меня наняли провести расследование в Уитоне. Возможно, лишь для того, чтобы сбить со следа.

– А мне нужно, чтобы какой то бостонский умник поднимал в городе вонь?

– Тебе не нужно хорошей бостонской вони?

Мой взгляд так и приковывала к себе жирная шея Роджерса. Несмотря на солидный излишек веса, он находился в очень неплохой физической форме. А вот шею нарастил себе такую, что она буквально вываливалась складками жира из тесного воротничка, отчего лицо все время заливала краска полицейского «смущения».

Роджерс взялся за подлокотники кресла и приподнялся, словно приготовившись выпрыгнуть из него.

– Ты, ты мне здесь не нужен, и брось хамить, а то пожалеешь, что не остался в Бостоне.

Я изобразил улыбку неподдельного восхищения:

– Круто берешь!

– Думаешь, я с тобой шутки шучу?

– Думаю, кто то убил у тебя под самым носом журналиста, собиравшего материал для статьи. Но никто не знает, кто убил. Зато мне старательно пускают пыль в глаза – авось да не замечу.

– Этот ублюдок сам напросился. Трахаешь чужих баб – не рассчитывай, что тебе это сойдет с рук.

– Чужих баб?

– Колумбийских телок. С ними лучше не связываться, это уж как два пальца. – Роджерс сменил тон, когда разговор коснулся колумбийцев. Или телок?

Но я решил поддержать его.

– Да, колумбийцев здесь изрядно.

– Изрядно? Тысяч пять наберется. Приехали вкалывать на фабриках, а фабрики позакрывались. Теперь сидят дома, получают пособие и трахаются, как кролики.

– Без всякого кокаина?

– А как без него?! Ясно же говорю: кокаин повсюду, но здесь его не больше, чем в сраном Бостоне. Конечно, живи тут у нас вместо колумбийцев какие нибудь канадцы – заботы бы не знали, ну раз уж так... А в Майами небось иначе?

– В Майами теперь трудно понять, где собственно Майами, а где буй в ступе. – Я поддержал стиль разговора. – Но почему ты решил, что Вальдеса убил ревнивый муж?

– Да этот парень трахал здесь все, что шевелится, было б за что ухватиться. Нашли его с отрезанными яйцами, так что еще прикажешь думать?

– Подозреваемые есть?

Роджерс развел руками:

– Таскали латиносов в участок, трясли – дохлый номер.

– Кого конкретно? Я не из любопытства, поверь. Раз тебе известно, что он не терял здесь времени даром, то наверняка догадываешься – с кем.

– Послушайте... – он взглянул на мою визитную карточку, торчащую из под журнала, в котором фиксируют задержанных, – мистер Спенсер. Если не хотите распрощаться с собственными яйцами, мой вам совет – не суйтесь в их квартал и в их дела.

– Лига женщин избирательниц спонсирует поминки. Так все таки – имя.

Роджерс покачал головой.

– Нет, ради твоей же пользы. Не лезь в это дело. Мы проверили – все чисто. И я не стану разглашать имена людей, с которых сняты подозрения, только для того, чтобы твоя долбаная газетенка трепала их почем зря.

– Бейли, – ласково начал я. – Я прекрасно понимаю, что ты несешь явную чушь. Но пойми и меня. Я пришел к тебе как к другу, человеку, чей профессиональный опыт невероятно ценю, – и что же? Вместо того, чтобы помочь мне раскрыть преступление, совершенное на твоем участке, и которое тебе оказалось не по зубам, ты советуешь мне сматывать удочки. Допустим, я так и сделаю. Вернусь к патрону и доложу ему, что расследование зашло в тупик, поскольку шеф полиции дал мне под зад коленом.