Без суетливости и заламывания рук Николай Рябинин пишет о судьбах современной деревни. Его тоже «терзают грани между городом и селом», но поэт видит в этом неизбежную смену жизненной ситуации, необратимое течение времени. Этими чувствами навеяны многие стихотворения сборника. «Жили-были старик со старухой» и др.

Живёт в селе Тетюшское русский поэт Николай Романович Рябинин. «Горжусь своей долей, но если заглянете в душу мою, поймёте — печальные песни недаром я часто пою… Увижу, мой друг умирает в промозглой окопной тени, и хаты вдали догорают, где вдовы да дети одни…» Так писал поэт о себе и о своём поколении. И тут, как говорится, ни убавить, ни прибавить».

«Солдаты Отчизны»

Вскоре после моего прихода в комитет по телевидению и радиовещанию в 1976 году меня пригласил к себе заместитель председателя Константин Петрович Воронцов и обрисовал круг моих обязанностей:

— Главное, конечно, литературно-драматические передачи, тут ориентируйся на режиссёров — Бунич, Чернышёва, Шпоркину. Они на этом деле собаку съели. Второе. Далее, мы ведём на телевидении получасовую студийную передачу «Солдаты Отчизны». Ты можешь вести её сам, но давай лучше пригласим Дмитрия Яковлевича Старостина, нашего Героя Советского Союза, как думаешь?..

— Только одно условие, — сказал я. — Пусть передачи пишет сам, а то неудобно Герою за выступление в кадре платить пять рублей. Пусть он напишет, о чём будет беседа, а я составлю папку и оплачу как положено.

— Ну, вот и договорились!.. — с воодушевлением, причины которого я не понял, воскликнул Константин Петрович. — Ты никуда не исчезай, а я позвоню Старостину в управление кинофикации.

Дмитрий Яковлевич был публичным человеком, он часто появлялся на общественных торжествах и никогда не производил впечатления себялюбца, которые, что греха таить, случаются даже среди людей, отмеченных подвигами и наградами. «Геройство» органически шло Дмитрию Яковлевичу, оно было самого естественного толка, не разило придуманностью, и уж, упаси господи, хвастовством. Впрочем, тогда уважение к героям было общенародным, они отождествляли всю славу страны, победившей нацистских извергов.

Во время нашей первой встречи так уж просто без затей получилось, что мы сели в кинопрокатскую «Волгу» и выехали за город. Организовался небольшой стол: бутылка шампанского и бутылка столичной с закусочной принадлежностью. Погода была прекрасная, со взгорка видна была играющая своими поворотами Свияга, поля спелого хлеба, тронутые золотым увяданием берёзовые рощи.

Дмитрий Яковлевич выпил небольшой бокальчик шампанского, мы с Воронцовым испробовали сорокоградусной, и начался деловой разговор.

Константин Петрович был дошлым журналистом, он подложил под наше предложение Старостину стать ведущим соответствующую подкладку:

— Дело у нас к тебе, Дмитрий Яковлевич, — начал Воронцов. — Вот наш поэт выдвинул идею, что нужно возобновить передачи «Солдаты Отчизны». Раз в месяц приглашать одного-двух человек: Героев, Полных кавалеров Славы — пехотинцев, артиллеристов, сапёров, лётчиков, танкистов, разведчиков. Но это ещё не всё — нужен ведущий, а кроме тебя, некому им быть. Что скажешь?

Дмитрий Яковлевич не стал заставлять упрашивать себя, а просто сказал:

— Давай попробуем! Много заслуженных героев войны пребывают в безвестности, надо о них напомнить людям.

Через день я созвонился с Дмитрием Яковлевичем, и он предложил сделать передачу о снайпере Петре Голиченкове, уничтожившем 140 солдат и офицеров противника.