|
Комиссар полиции вежливо предложил Мегрэ принять участие в дальнейшем дознании, если ему интересно, но предложил это без особого воодушевления, задетый странным поведением коллеги, который как будто был не особенно расположен помогать ему. Пока они шли рядом, держась поближе к домам, из опасения, что им угодит в голову черепица – куски ее валялись повсюду на тротуаре, – он все же поделился с Мегрэ своими планами. – Как видите, я не хочу просто плыть по течению. Я был бы крайне удивлен, если бы Джон Миллер не оказался замешанным в это дело. Хозяйка пансиона заявила, что он прожил у нее довольно долго, но на ее вопросы всегда отвечал уклончиво. Он расплатился французскими деньгами, но вот любопытная деталь: он дал необычно много мелкой монеты. Выходил он редко и только по утрам. Два дня подряд мадмуазель Отар встречала его на рынке, где он вроде бы интересовался маслом, яйцами и овощами… – Или же кошельками торговок, – бросил Мегрэ. – Вы полагаете, он карманный вор? – Во всяком случае, это объяснило бы, почему он вернулся в Англию под другим именем и в другой одежде, чем те, которые вы указали. – Это не помешает мне продолжать его розыски. А теперь зайдем к Виктору, хозяину кафе близ рыбного рынка. Я хотел бы повидать там Постава, о котором упомянула горничная, и узнать, не тот ли это Постав Щербатый, которым мне несколько раз довелось заниматься. – Полицейский утверждал, что здешние парни чаще забавляются ножом, чем револьвером, – заметил Мегрэ, перепрыгнув через глубокую лужу, но все же обдав себя грязью. Через несколько минут они вошли к Виктору в кабачок с липким, скользким полом, где стояло с десяток столиков, за которыми сидели люди в матросских блузах и в сабо. Помещение было слишком ярко освещено, из автомата проигрывателя неслась пронзительная музыка, хозяин и две служанки, не блиставшие чистотой, суетились у стойки и между столиками. По взглядам сидевших в кабачке людей было ясно, что они узнали полицейского комиссара, который уселся с Мегрэ в углу и заказал пиво. Когда служанка принесла кружки, комиссар удержал ее за фартук и спросил вполголоса: – В котором часу Жанна приходила сегодня днем? – Какая Жанна? – Любовница Гюстава. Девушка поколебалась, бросила взгляд на группу мужчин и, подумав, сказала: – По моему, я ее не видела! – Но ведь она часто здесь бывает, верно? – Случается. Только она не входит в зал. Она приоткрывает дверь и смотрит, здесь ли он, и если он тут, он выходит к ней. – Постав появлялся сегодня вечером? – Надо спросить у моей подружки Берты. Я отлучалась. Мегрэ улыбался с довольным видом. Казалось, его радовало, что не он один затрудняется дать точные свидетельские показания. Берта, вторая служанка, косила на один глаз и, может быть, поэтому производила неприятное впечатление. – Если вам нужно это знать, спросите у него самого, – ответила она комиссару – Я не нанималась в сыщики. Но первая девушка уже успела шепнуть словечко рыжему парню в резиновых сапогах. Он встал, подтянув штаны из чертовой кожи, подпоясанные веревкой, сплюнул на пол и подошел к комиссару. Он заговорил, сразу же показав щербинку на переднем зубе. – Это вы мной интересуетесь? – Я хочу знать, видел ли ты сегодня вечером Жанну? – А вам то какое дело? – Жанну убили. – Не может быть. – Говорю тебе, ее убили на улице выстрелом из револьвера. Парень и вправду был огорошен, он оглянулся и крикнул: – Послушайте ка! Вот так история! Жанну убили! – Отвечай на вопрос. Ты видел ее? – Ладно, скажу правду. Она приходила. – В котором часу? – Уж не помню. Я играл на аперитив с толстяком Политом. |
