Дочь профессора была, по-моему, несколько ошарашена и моим визитом, и моим рассказом. Видимо, поэтому она сказала:

 - Проходите.

 Я прошел.

 - А ремонт в квартире вы давно делали, - сказал я.

 - Вообще не делали, - удивленно сказала она. - Как въехали сюда, так и живем. А что?

 - Да вот я обратил внимание на пятно вон на той стене, возле которой у вас ничего не стоит. Оно такой странной формы, напоминает Южную Америку, в которую уже седьмой год мечтает уехать моя знакомая...

 - Да, это мы с Валерой как-то поссорились, и я бросила в него ручку со стола. Попала в стену. Ручка оказалась чернильная. Мы собирались пятно чем-то заклеить, но у нас подходящих обоев не было.

 - А почему вы такая напряженная? - спросил я тихо.

 - Почему я напряженная?

 - Наверное потому, что вы вспомнили, что именно у этой стенки снимали признание вашего мужа в убийстве вашего отца. У вас же есть видеокамера?

 - Есть.

 - Вот. Вы убили вашего отца. Наверное, это не было запланированное убийство. Просто он уличил вас в краже. И вы ударили его пепельницей. А потом выбросили папу из окна.

 - Вы несете чушь.

 - Вас видели выходящей из подъезда его дома в утро убийства.

 - Кто?

 - Свидетельница. Потом о вашем поступке - вернее, проступке - узнал ваш муж. И вы уговорили его взять убийство на себя. Вы записали на пленку его заявление. Наверное, вы хотели передать эту пленку в милицию, но потом решили, что если ее показать по телевизору, будет надежнее. Позвонили Петропавловскому. Попросили мальчишку занести пленку в студию. Мы нашли этого подростка. Он опознал вас.

 - Вы сошли с ума. Зачем мне было записывать эту пленку?

 - Я не сошел с ума. Я думаю, что вы сказали мужу, что видеозапись нужна только на самый крайний случай, если вас будут подозревать в убийстве. Потом вы договорились с мужем встретиться в квартире отца. Попросили его открыть окно, заглянуть вниз. Под каким предлогом - не знаю. И выбросили его из окна. И вас опять-таки видели. Вас видел священник - тот самый, который порубил вам топором вешалку. Помните?

 Светлана молчала. Я подумал, что ее сопротивление уже сломлено. И продолжил:

 - Да, забыл сказать, все это произошло из-за того, что вы украли спрятанную отцом икону в золотом окладе. Он сначала заподозрил вашего мужа, потом вас. И оказался прав.

 - Уходите.

 - Не уйду. Признайтесь, Светлана.

 - Я вызову милицию.

 - Вызывайте. Им-то вы все и расскажете.

 Она не вызывала милицию. И не признавалась. Ситуация становилась тупиковой. Хуже того - она становилась дурацкой. Но закончилось все еще хуже. Светлана Заслонова вдруг сказала:

 - Если вы не уходите, уйду я.

 И ушла. Я остался. Осмотрел квартиру...

 Потом тоже вышел, захлопнув дверь, и поехал к Обнорскому.

 * 24 *

 Обнорский мрачно сидел на простом деревянном стуле и ничего не говорил. Я ему уже почти все рассказал.

 - Понимаешь, это она убила. И я подумал, что смогу ее расколоть. Я понял, что это она, когда вспомнил, что пятно, которое заметно на пленке, я видел в ее квартире.

 - Откуда ты взял показания свидетелей? - наконец спросил Обнорский.

 - Они были. Почти. Старушка из дома профессора говорила, что видела какую-то женщину в день убийства.

 - А священник?

 - Священник не говорил.