— А что с ним?

— Вроде бы душевнобольной. Его освободили из больницы, чтобы сестра могла ухаживать за ним. И хотя она приняла все меры, чтобы оградить его от назойливого любопытства соседей, у одного из них возникли некоторые подозрения. Но пока это все.

— Он опасен?

— Кто? Брат? Нет, теперь он неопасен. Ты наверное слышал про операцию, которую называют лоботомией?

— Да, конечно. Еще до недавнего времени эта операция проводилась только в безнадежных случаях или на преступниках. Но, насколько мне известно, такого рода операции прекращены.

— После такой операции человек, кажется, существует как растение, правда?

— У врачей имеются разные мнения на этот счет. — Мейсон задумчиво нахмурился. — Но я уверен в том, что такие операции больше не практикуются.

— И все‑таки у этого типа была именно такая операция. Он пережил ее, но остался умственно неполноценным. Кстати, возвращаясь к Марлин. Она знала Ирвинга еще в Париже. Кажется, эта малышка, когда освобождается от обязанностей сиделки и вскакивает в дорогие платья, выглядит очень даже…

— А сейчас?

— Сейчас она преданная сестра. Знаешь, Перри, что мне нравится у французов? Если у них нет никаких проблем, то они развлекаются напропалую, но уж если возьмутся за что‑то, то выполняют свои обязанности старательно и…

— Когда она приехала в Штаты?

— Опираясь на то, что она говорила при покупках владельцам магазинов, то год назад. Нам еще не удалось этого проверить. Недавно, когда ей стало известно, что ее брат будет жить с ней, она перебралась в этот район. До этого времени снимала квартиру. Но многоквартирный дом не слишком подходящее место для душевнобольного. Марлин быстро это поняла и сняла бунгало.

— Она живет с братом одна?

— Да, служанка приходит на несколько часов каждый день.

— А Ирвинг часто туда заглядывает?

— Насколько мне известно, он был там два раза.

— Старался вытащить Марлин в город?

— Что он старался, это уже другой вопрос, — расхохотался Дрейк. — Похоже, Марлин очень привязана к брату и при этом большая домоседка. Когда мой парень следил в первый раз за Ирвингом, он заметил Марлин, когда она открыла гостю дверь и нежно приветствовала его. Ирвинг оставался у нее около часа, а когда выходил, было похоже на то, что он старается убедить Марлин пойти с ним. Он остановился в дверях и что‑то ей говорил, а она улыбалась, но все время отрицательно качала головой. Ирвинг ушел, — продолжал Дрейк, — но вернулся в тот же самый вечер. Очевидно Марлин уговорила его, чтобы он присмотрел за ее братом, потому что она вышла и вернулась только через час или два.

— Поехала на машине?

— На автобусе.

— У нее нет машины?

— Очевидно нет.

— Куда она ездила?

— Черт возьми, Перри! Ты ведь не говорил мне, что хочешь, чтобы за ней следили. Может быть, мне послать туда кого‑нибудь?

— Нет, — ответил Мейсон подумав. — Наверное нет, Пол. Но эта история меня очень интересует. Что случилось потом?

— По всей видимости, Ирвинг понял, что он напрасно пытается отвлечь Марлин от ее обязанностей. Или же проблемы Джефферсона действуют на него угнетающе. Если Ирвинга нет в офисе, то он сидит один в квартире.

— Адрес?

— Альта Лома Апартаментс.

— Ты узнал еще что‑нибудь, Пол?

— Я слышал, что окружной прокурор вооружился, как на крупную дичь. Он так хочет добраться до тебя, что даже бегает кругами от нетерпения. Он сказал нескольким друзьям‑журналистам, что ждал подобного дела несколько лет.