«Лабо проявляет особый интерес к оружию, которое было определено как «узи». Что за черт?»

Действительно, что за черт?

– Дайте мне Амстердам, техническую службу… Лаборатория? Баллистики там?.. Сэм? Сэм! Ну и что это оказался за зверь? Японский мотоцикл?

В трубке послышался смешок.

– Вы недалеки от истины, мистер.

– То есть?

– Израильское, очень симпатичное, потрясающе простое, замечательное маленькое оружие.

– Сэмми, сынок, только не вдавайся в технические детали. Это утомляет меня. Эту штуку можно незаметно спрятать под плащом?

– При желании можно даже в брюках, мистер.

Поскольку единственным ответом на это могла бы стать непристойная брань, комиссар поблагодарил, положил трубку и задался вопросом, кто мог незаконно прогуливаться по Голландии с израильским автоматом. Все это было похоже на простое, аккуратное, сугубо профессиональное убийство, но такая мелодраматическая завитушка в стиле рококо раздражала и интриговала. Никакой голландец не стал бы так ребячиться. Профессионалы где бы то ни было пользовались обычным оружием среднего калибра национального производства, которое было легко добыть, содержать в исправности, обменять или устранить. Которое было трудно заметить, выследить или идентифицировать. Эффектным оружие было только у шпионов в музыкальных комедиях. Чтобы успокоиться, он достал досье сержанта Зомерлюста. Тот, по крайней мере, был здоровым голландским парнем, который никогда не выкидывал никаких фокусов. Но к своему удивлению, Ван дер Вальк немало ошибался.

Сорок лет. Родом из Брабанта. Римский католик. Профессия отца – металлург. Родители живы. Профессиональный военный, сверхсрочник. Хорошо разбирается в технике, первоклассный ружейный мастер. Сравнительно низкое звание объясняется распространенным явлением: повышение в звании, как правило, требует письменного экзамена, а он был в этом не силен. Образование ограничивалось средней школой. Отвратительный почерк. Всегда был лучшим в практике и худшим в теории. Тугодум. Следующая страница. Медицинская карта. Здоровье прекрасное. Зрение в норме, слух… Ага! Был ранен. Так так, служил в Корее. И первый проблеск: этого человека наградили медалью. Он получил осколочное ранение в голову и руку, упомянут в списках отличившихся, направлен в сильно поредевшую пехоту. Снова ранение (в живот), долгое пребывание в тыловых госпиталях (Филиппины). Гм гм гм. Следующая страница. Служба в голландских частях в Новой Гвинее. Возвращение в Европу. Назначен в учебный лагерь НАТО в Ла Корте, во Франции. Ранен в ногу осколком гранаты во время инцидента, виновником которого стал какой то неуравновешенный новобранец, – объявлена благодарность в приказе, как сказано, за спасение жизни этого слабоумного. Шесть недель во французском военном госпитале. Ван дер Вальк листал взад и вперед страницы досье, стараясь получить полную картину жизни этого человека. Еще один проблеск неординарности. Встретил (в госпитале?) женщину с туманным прошлым и женился на ней.

Но тут было не так много об Эстер Маркс. Югославского происхождения, подданная Франции. Родилась в Па де Кале. Отец – шахтер. Профессия – медсестра.

Женщина, которая отказывалась говорить о своем прошлом. И брак, который не был одобрен командиром части, где служил Зомерлюст. Похоже, там было что то, какой то эпизод, который тяжело отразился на сержанте Зомерлюсте. Он понес наказание за это. Он не был осужден военным судом или еще как то – незапятнанная репутация, ранения, медаль помогли ему. Но в звании его повышали медленно, и на протяжении всего досье встречались закодированные и написанные на военном жаргоне упоминания о различных непонятных наказаниях. Не очень типичных для тренировочного лагеря по тактическому ядерному оружию. Принятых в английских войсках, но не во французских или германских.

Может быть, это обычная натовская бредятина? Там было полно еще всякой всячины – участие в маневрах со скандинавскими частями, работа, связанная с танками, запоздалое присвоение нынешнего звания, направление в нынешнее подразделение – базовый склад механизированной пехоты.