Харденджер вытащил ордер на арест, ручку из внутреннего кармана и застыл в ожидании.

– Этого не потребуется, старший инспектор. Пока я не доберусь до него. На всякий случай: не выписывайте ордер на имя доктора Грегори.

Настоящий Грегори мертв.

Через восемь минут большой полицейский «ягуар» резко затормозил у дома Чессингема. В третий раз за последние сутки я поднялся по истертым ступеням и нажал на звонок. Шеф стоял за мной, Харденджер был в передвижной радиомашине, отдавал приказание полицейским дюжины графств выследить Грегори и его «фиатик», опознать, но пока не задерживать. Мы знали, что Грегори не убьет Мэри, пока не окажется в безвыходном положении. И все мы ухватились за эту слабую надежду для ее жизни.

– Мистер Кэвел! – воскликнула Стелла Чессингем совсем не так, как сегодня на рассвете. Глаза ее снова сияли и лицо было спокойно. – Как мило с вашей стороны! Я... я прошу прощения за сегодняшнее утро, мистер Кэвел.

Это правда, что мне сказала мама? Когда брата уводили сегодня утром...

– Совершенная правда, мисс Чессингем, – подтвердил я, стараясь улыбнуться, хотя лицо горело от стертого грима. Он стал бесполезен после визита к Макдональду. Я даже радовался, что не видел себя и свою улыбку.

Наши отношения за двенадцать часов в корне переменились.

– Искренне сожалею, но это было продиктовано необходимостью. Ваш брат будет сегодня вечером освобожден. Вы видели мою жену сегодня днем?

– Конечно. Это было так мило с ее стороны – прийти к нам. Не хотите ли вы и ваш... гм... друг повидаться с мамой? Ей будет приятно, уверена. Я отрицательно покачал головой.

– В котором часу моя жена ушла от вас?

– Кажется, около половины шестого. Только начало смеркаться и...

Что‑нибудь с ней случилось? – закончила она шепотом.

– Она похищена убийцей, и ее держат заложницей.

– О нет! О, сэр Кэвел, нет, нет! – Она схватилась руками за горло. Это... это невозможно.

– Как она ушла отсюда?

– Похитили? Вашу жену похитили? – Она уставилась на меня округлившимися от страха глазами. – Почему, кто‑то захотел...

– Ради бога, отвечайте! – не выдержал я. – Она села в такси, поехала автобусом... на чем?

– На машине, – прошептала она. – За ней приехала машина. Какой‑то человек сказал, что вы ее срочно хотите видеть... – еле слышно ответила она, осознав вопрос. – Там был еще один, на заднем сиденье. Не знаю, какая была машина, за исключением... ну конечно! Это иностранная машина, руль у нее находился слева. Разве она...

– Грегори и его «фиат», – прошептал Шеф. – Но, ради бога, как он узнал, что Мэри здесь?

– Поднял трубку, и все, – сокрушенно объяснил я. – Он знал, что мы остановились в «Вогоннере». Он спросил Мэри. Ему ответили, что ее нет. Он спросил – где? И этот толстый, стоящий за баром болван объяснил, что сам два часа назад отвез на машине миссис Кэвел к мистеру Чессингему. Это было по пути Грегори, он остановился посмотреть. У него все для выигрыша и ничего для проигрыша.

Мы даже не попрощались со Стеллой Чессингем. Сбежали вниз по лестнице, увидели Харденджера, выходящего из радиомашины, впихнули его обратно.

– Альфингем, – крикнул я, – «фиат», он им все‑таки воспользовался. Не думаю, чтобы он рискнул...

– Он не рискнул, – подхватил Харденджер, – только что мне сообщили, что «фиат» брошен на обочине возле деревни Грейлинг. Недалеко отсюда, в трех милях, на проселке... Почти рядом с домом местного констебля.