|
Он бегал и щелкал кнутом, сражался с крысами и змеями и стрелял в людей. По-моему, это гораздо веселее. – А я, не задумываясь, выберу пыльные комнаты, – возразила Финн. – Других удо-вольствий с меня на некоторое время хватит. – Наверное, ты права, – не стал спорить с ней Билли. Во время последнего приключения на них напали в лондонской подземке, яхта Билли была взорвана прямо у пристани в Амстердаме, они едва не погибли во время тайфуна в Южно-Китайском море, и их выбросило на пустынный остров неподалеку от северного по-бережья Борнео вместе с командой, состоявшей из потомков китайских воинов. И это было только началом неприятностей. – Возвращаясь к тому, зачем мы здесь: что в старых записях и транспортных наклад-ных говорится про «Деву Марию Заступницу»? – спросила Финн. – Что в середине июля тысяча пятьсот двадцать первого года корабль попал в ураган и камнем пошел ко дну неподалеку от Ки-Уэста, который тогда назывался Кайо-Уэсо – остров Костей. Через шесть месяцев после этого корабль «Непорочная Дева», прозванный коман-дой «Cagafuego», был отправлен на место катастрофы, чтобы поднять со дна сокровища, ко-их было немало. – «Cagafuego»? – переспросила Финн. – Если тебе интересно, в приблизительном переводе это означает «огненный сортир». – Забудь, что я тебя об этом спрашивала, – откликнулась Финн. – И что было дальше? – Они достали со дна практически все и именно по этой причине про обломки забыли. Кроме того, им удалось подобрать одного человека, спасшегося с затонувшего корабля, – монаха-доминиканца Бартоломе де лас Касаса. Кстати, его имя возникает несколько раз. Видимо, он был важной фигурой. – Неужели это просто совпадение? – пробормотала Финн. – Совпадение? – Отец часто рассказывал о человеке с таким именем, когда во времена моего детства работал на раскопках в Мексике и Центральной Америке, – объяснила она. – Тот Бартоломе де лас Касас тоже был доминиканцем и входил в число монахов, которые пришли в Мексику вместе с Кортесом. Собственно говоря, он был исповедником Кортеса и знал все его тайны, включая местонахождение затерянного храма на Юкатане, где Монтесума спрятал большую часть своих сокровищ. Кортес опасался, что королевский двор Испании с помощью инквизиции объявит его еретиком, чтобы наложить лапу на его золото и драгоценности, поэтому никому не говорил, где находится тот мифический город. Все в мексиканской колонии искали его на протяжении ста лет, а потом о нем забыли, и он превратился в сказку. – Финн пожала плечами. – Предполагается, что там имелся какой-то кодекс, но он тоже стал легендой. – Кодекс? – Это своего рода книга: длинные, сложенные гармошкой листы аматля – бумаги, из-готовленной из коры фикуса, – заполненные ацтекскими пиктограммами. Один из самых знаменитых – Флорентийский кодекс. Испанская инквизиция попыталась его уничтожить, и ей это почти удалось. Еще имеется Кодекс Ботурини, написанный неизвестным ацтеком лет через десять после того, как туда явился Кортес. Всего их в природе около двенадцати штук, и они рассредоточены по всему миру: Принстон, Национальная библиотека в Париже, библиотека во Флоренции. – А как насчет Ватикана? – спросил Билли, разглядывая в лупу выцветший пергамент. – У них один из самых знаменитых, Кодекс Борджа. А что? – В этом манускрипте постоянно упоминается что-то под названием «Cavallo Nero» и Ватикан, а также повторяется фраза: «Tira de la Ciudad Dorado de Cortez» – «Страницы, по-священные Золотому городу Кортеса». |
