– Если я правильно помню, – начал Бэрби, – она работала медсестрой в психиатрической лечебнице Гленхавен. Это было, пожалуй, лет тридцать тому назад. Говорят, тогда она была необыкновенно красива. Мондрик вытащил ее из какой‑то истории… несчастная любовь, что ли – подробностей я не знаю… и заинтересовал своей работой.

Все так же пристально глядя на слепую женщину, Април Белл внимательно слушала рассказ Бэрби.

– Ровена посещала лекции Мондрика и со временем стала весьма способным этнологом. Она ездила с доктором во все его экспедиции. Пока не ослепла… И с тех пор, наверно, уже лет двадцать, она живет здесь, в Кларендоне. У нее осталась музыка и несколько верных друзей. Мне кажется, она больше не участвует в исследованиях своего мужа. Многие считают ее несколько странной… впрочем, ей столько пришлось перенести…

– Расскажите, – приказала девушка.

– Они тогда работали в Западной Африке, – медленно сказал Бэрби, со жгучей тоской вспоминая далекие дни, когда и он сам ездил в экспедиции, искавшие не стертые временем фрагменты истории человеческого рода. – Мне кажется, доктор Мондрик искал там подтверждения гипотезы, что современный человек впервые возник в Африке… Это было задолго до раскопок в Ала‑шан. Ровена, пользуясь удобным случаем, собирала кое‑какие этнологические материалы по нигерийским племенам людей‑аллигаторов и людей‑леопардов.

– Люди‑леопарды? – прищурившись, переспросила девушка. Ее зеленые глаза словно бы даже потемнели. – Кто это такие?

– Всего лишь члены тайного кабалистического культа, которые якобы умеют превращаться в леопардов, – Бэрби даже улыбнулся тому напряженному вниманию, с которым Април слушала его рассказ. – Видите ли, Ровена собиралась написать статью о ликантропии. У многих примитивных племен бытует поверье, что особо сильные колдуны, назовем их так, будто бы умеют превращаться в хищных животных.

– В самом деле? – прошептала девушка.

– Животных выбирают обычно самых опасных, какие только встречаются в данной местности, – продолжал Бэрби, радуясь, что нашел интересную для Април тему. Вот и пригодились ему, после стольких лет, факты, которые он узнал на лекциях Мондрика. – В северных странах это чаще всего медведи. В бассейне Амазонки – ягуары. В Европе – волки. Крестьяне средневековой Франции до смерти боялись loup‑garou. В Африке и Азии – леопарды или тигры. Я даже не представляю, почему эти суеверия так широко распространены.

– Очень интересно, – загадочно, словно все это доставляло ей удовольствие, улыбнулась девушка. – Но что же все‑таки случилось с глазами Ровены Мондрик?

– Сама она никогда об этом не говорила, – тихо, из опасения, что слепая женщина может его услышать, сказал Бэрби. – Все, что я знаю, мне рассказал доктор Мондрик… еще до того, как он меня выгнал.

– И что же он рассказал?

– Они стояли лагерем в Нигерии, – сказал Бэрби. – Ровена собирала материал, пытаясь связать людей‑леопардов каннибальских племен Нигерии с леопардами‑спутниками шаманов племен Лхота‑Нага из Ассама и с «душой кустарников» американских индейцев.

– Понятно, – прошептала девушка.

– Во всяком случае, Ровена пыталась завоевать доверие туземцев и интересовалась их ритуалами… Как сказал Мондрик, она задавала слишком много вопросов. Носильщики начали беспокоиться, а один даже предостерег Ровену. Ей, мол, надо остерегаться людей‑леопардов. Но она продолжала работать.