|
-- Госпоже Орловой я не слуга, -- ровно заключил он. Екатерина встала, указывая перстом на Панина: -- Вот гордый римлянин... подражайте ему! Вскоре в доме княжны Хилковой загуляли два ближайших приятеля Орловых -- лихие гвардейцы Хитрово с Ласунским -- и за выпивкой договорились зарезать при случае Алехана Орлова. Орловы сами же и вступились за арестованных: -- Пытать не надо их, матушка. Они друзья наши. -- Дожили мы, что друзья хотят друзей резать... С марьяжами пора было кончать. Воронцов был зван в Головинский дворец, и тут Екатерина повела себя с удивительно тонким знанием людской психологии. Она сказала канцлеру: -- Прошу заготовить два манифеста. Первый -- о моем вступлении в брак с графом Орловым... Не возражать! -- прикрикнула она, едва канцлер открыл рот. -- И вот манифест о даровании Алексею Разумовскому, яко законному мужу покойной императрицы Елизаветы, титула "Его Императорского Высочества". Первый она оставила у себя, второй вручила Воронцову: -- С этим езжайте на Покровку, где живет старый Разумовский, и пусть он, ради утверждения этого манифеста, предоставит на мое усмотрение те брачные контракты, что у него хранятся... Они нужны мне для создания прецедента по манифесту, который остается у меня... Надеюсь, все поняли? -- Не делай этого, матушка: погибнешь! -- Ваше сиятельство, не учите мое величество... Канцлер отъехал. Екатерина вышла в аудиенц-залу; возбужденная, нервно прохаживалась вдоль залы мелкими шажками; вровень с нею гуляли Орловы, уже пронюхавшие, зачем поехал Воронцов; следом поспевал гориллоподобный женевец Пиктэ с навахою под кафтаном. Екатерина делала вид, что Орловых не замечает. -- Пиктэ! Для чего съезжаются ко дворцу кареты? -- Очевидно, по изволению графов Орловых... "Ясно -- зачем. Но следует ждать возвращения Воронцова". Воронцов застал Разумовского сидящим подле камина, старик читал духовную книгу старинной киевской печати. Воронцов в двух словах объяснил суть дела, по которому приехал. -- Дай-ка сюда бумагу, -- протянул тот руку. Бывший свинопас изучил манифест, приравнивавший его к членам династии Романовых. Но изощренно-выверенный расчет женщины вдруг переплелся с богатейшим жизненным опытом старика: Разумовский сразу же понял, чего желает от него сейчас Екатерина... Кряхтя, он снял с комода ларец черного дерева, окованный серебром. -- Гляди! -- Алексей Григорьевич показал канцлеру пергаментный свиток, бережно обернутый в драгоценный розовый атлас. Развернув атлас, он поцеловал бумаги, писанные еще в 1744 году, когда был молодым парнем и рядом с ним стояла цветущая красавица -- Елизавета, радостно отдавшая ему сердце. |
