|
.. -- Оставь ты матушку! -- пресек его Орлов. -- Наша императрица больно уж расписалась, как я погляжу. У меня инструкция, у тебя инструкция, у Эльфинстона инструкция, и ежели все их разом прочесть, то все они разные. А кто же командовать будет? Надо думать, однако. -- И скорее, -- добавил Спиридов... Думали быстро, но все равно опоздали. Турецкий флот объединился: теперь он имел 16 только линейных кораблей с экипажем в 16 000 человек при 1430 орудиях. Русская эскадра состояла лишь из 9 линейных кораблей при наличии 5458 человек с 818 пушками. Это пока только цифры, и они не запугали Орлова. Собрав офицеров эскадры в салоне, он заявил: -- Входить в разбирательство жалоб и взаимных обид не считаю пристойным делом. Верховное начальство над флотом принимаю на себя! В знак этого приказываю поднять на "Евстафии" кейзер-флаг... Солнце уже садилось между островов за море. Снова заиграл оркестр, команды замерли. Медленно поскрипывая канарей-блоками, фалы тянулись к вершине мачты, и скоро над эскадрою ветер растянул "гвидон" длинного кейзер-флага, в котором чернел двуглавый орел штандарта. Сие значило, что отныне приказы графа Алексея Григорьевича Орлова равнялись личным приказам императрицы. С гулом, будто выстреливали пушки, паруса наполнились ветром, эскадра ложилась в крутом галсе, разворачиваясь навстречу противнику. В действие вступила дисциплина и строгая субординация. Сомнения отпали, личные обиды заглохли перед лицом страшной опасности... На кораблях наспех отслужили молебны. 23 июня 1770 года в пять часов вечера командор Грейг, державший флаг на "Ростиславе", высланном для разведки, поднял сигнал: "Вижу неприятеля". На шканцах кораблей выстраивались судовые оркестры. Когда "Евстафии" проходил вдоль линии кораблей, Спиридов крикнул: -- Играть веселее и непрестанно... пока мы живы! Почерневшая к ночи вода нехотя расступалась перед эскадрой, уходящей в круг солнца -- прямо в бессмертие. Перед кораблями раскрывалась прорва Хиосского пролива... -- Ну и ну! -- сказал Алехан, увидев впереди грандиозный хаос рангоута турецкого флота, в бортах его кораблей уже были откинуты люки, из которых сонно глядели пушечные жерла. -- Эй, кают-вахтер! Сбегай да принеси мне большой стакан рому... Перед флагманским "Евстафием" шла "Европа" под управлением капитана первого ранга Клокачева. Что там у него стряслось -- непонятно, но корабль вдруг начал выкатываться из линии кильватера, и в ту же секунду прогремел голос адмирала Спиридова: -- Капитан Клокачев, поздравляю: ты -- матрос. |
