|
Мальчик дрожал от ужаса пред этим грустным криком, но не мог оторвать своих рук от окна и глаз от воды. -- Зажги фонарь... не видать ничего!.. И вот на воду упало пятно мутного света... Фома видел, что вода тихо колышется, рябь идет по ней, точно ей больно и она вздрагивает от боли. -- Гляди... гляди!.. -- испуганно зашептали на палубе. В то же время в пятне света на воде явилось большое, страшное человеческое лицо с белыми оскаленными зубами. Оно плыло и покачивалось на воде, зубы его смотрели прямо на Фому, и точно оно, улыбаясь, говорило: "Эх, мальчик, мальчик... хо-олодно!.." Багры дрогнули, поднялись в воздухе, потом снова опустились в воду. -- Пихай его... веди!.. Смотри -- подобьет в колесо... Багры скользили по борту и царапались об него со звуком, похожим на скрип зубов. Шлепанье ног о палубу постепенно удалялось на корму... И вот там вновь раздался стонущий заупокойно возглас: -- Го-о-ость... -- Тятя! -- закричал Фома. -- Тя-ятя... Отец вскочил на ноги и бросился к нему. -- Что там? Что они делают? -- кричал Фома. Огромными прыжками Игнат выскочил вон из каюты с диким ревом. Он возвратился скоро, раньше, чем Фома, качаясь на ногах и оглядываясь вокруг себя, добрался от окна до отцовской постели. -- Испугали тебя, -- ну, ничего! -- говорил Игнат, взяв его на руки. -- Ложись-ка со мной... -- Что это? -- тихо спрашивал Фома. -- Это, сынок, ничего... Это -- утопший... Утонул человек и плывет... Ничего! Ты не бойся, он уже уплыл... -- Зачем они толкали его? -- допрашивал мальчик, крепко прижавшись к отцу и закрыв глаза от страха... -- А -- так уж надо... Подобьет его вода в колесо... нам, к примеру... завтра увидит полиция... возня пойдет, допросы... задержат нас. Вот его и провожают дальше... Ему что? Он уж мертвый... ему это не больно, не обидно... а живым из-за него беспокойство было бы... Спи, сынок!.. -- Так он и поплывет? -- Так и поплывет... Где-нибудь вынут -- схоронят... -- А рыба его съест? -- Рыба не ест человечье тело... Раки едят... Страх Фомы таял, но пред глазами его все еще покачивалось на черной воде страшное лицо с оскаленными зубами. -- А он кто? -- Бог его знает! Ты скажи о нем богу: господи, мол, упокой душу его! -- Господи, упокой душу его! -- шопотом повторил Фома. -- Ну, вот... И спи, не бойся!.. Он уж теперь далеко-о! Плывет себе... Вот -- не подходи неосторожно к борту-то, -- упадешь этак -- спаси бог! -- в воду и... -- А он тоже упал? -- Известно, упал... Может, пьян был... А может, сам бросился... Есть и такие, которые сами... Возьмет да и бросится в воду... И утонет... Жизнь-то, брат, так устроена, что иная смерть для самого человека -- праздник, а иная -- для всех благодать! -- Тятя. |
