|
Вслед за тем монах так хватил его перекладиной между шеей и воротником, прямо по кости, именуемой "акромион", что тот обмер, лишился чувств и, как подкошенный, свалился к ногам коня. Тут только заметил монах, что перевязью служила ему епитрахиль. - Стало быть, он всего-навсего священник, - сказал он Гаргантюа, - а ведь это лишь малая толика монаха. Я же, клянусь святым Иоанном, я - монах заправский, и я вам их всех перебью как мух. Тут он вскачь понесся за ними, нагнал тех, что ехали сзади, и, нанося удары направо и налево, перемолотил их, как пшеницу. Гимнаст немедленно обратился к Гаргантюа с вопросом, должны ли они преследовать отступающих. - Ни в коем случае, - отвечал Гаргантюа. - Согласно истинной военной науке никогда не следует доводить врага до крайности: если он удручен и изнеможен, то отчаяние придает ему сил и вселяет в него бодрость, ибо отнять у людей растерявшихся и измученных всякую надежду на спасение - значит наделить их спасительнейшим средством. Сколько побед было вырвано побежденными из рук победителей единственно потому, что победители наперекор здравому смыслу стремились к полному и окончательному уничтожению и истреблению врага, не думая о том, что следует хоть кого-нибудь оставить в живых, чтобы было кому явиться вестником их победы! Всегда оставляйте неприятелю все ворота и дороги открытыми, сооружайте ему серебряный мост, чтобы облегчить отступление. - Так-то оно так, - заметил Гимнаст, - да ведь наш добрый монах бросился в погоню. - Наш добрый монах? - спросил Гаргантюа. - Ну, так им несдобровать, клянусь честью! На всякий случай, однако ж, подождем немного, побудем пока здесь, в сторонке. По-моему, я достаточно хорошо изучил повадку наших врагов, - они полагаются на судьбу, а не на здравый смысл. Меж тем как они стояли в орешнике, монах все еще гнал врага, разя всех, кого встречал на своем пути, и никому не давая пощады, и наконец увидел всадника, везшего на крупе одного из несчастных паломников. И как скоро брат Жан замахнулся, паломник возопил: - Господин настоятель, милый! Господин настоятель! Спасите меня, умоляю вас! При этих словах враги обернулись и, удостоверившись, что свирепствует тут один только монах, принялись колотить его кто во что горазд, но ему совсем не было больно, даже когда удары приходились по рясе, - такая у него оказалась толстая кожа. Затем враги приставили к нему двух лучников и, поворотив коней, удостоверились, что никого больше не видно, из чего они сделали вывод, что Гаргантюа со всем своим отрядом бежал, тогда они стремглав помчались по направлению к Нуарет, дабы настигнуть Гаргантюа, монаха же оставили под охраной двух лучников. Заслышав конское ржание и топот копыт, Гаргантюа обратился к своим людям: - Братцы! Я слышу, как скачут наши враги, и уже различаю отдельных всадников из этого полчища, что мчится за нами. |
