|
Гаргантюа же ему на это ответил, что монах, вне всякого сомнения, у врагов. - Ну, так они сами не рады будут, - заметил Граагузье. И он был прав. Недаром у нас до сих пор существует поговорка: _подпустить кому-нибудь монаха_ {1}. Затем, рассудив, что им необходимо подкрепиться, он велел слугам накормить их, да посытнее. Когда же все было подано, позвали Гаргантюа, однако ж он был так огорчен исчезновением монаха, что не мог ни пить, ни есть. Но тут нежданно-негаданно появился монах и, еще стоя в воротах, крикнул: - Гимнаст, братец, холодненького винца мне, холодненького винца! Выйдя во двор, Гимнаст удостоверился, что это точно брат Жан, а с ним пять паломников и пленный Фанфарон. Потом навстречу ему вышел Гарганива я, оказав ему чрезвычайно радушный прием, новея прямо к Грангузье, и тот стал его расспрашивать, что с ним приключилось. Монах рассказал ему обо всем: как его веяли в плен, как он избавился от лучников, какую резню учинил он на большой дороге, как он отбил паломников и угнал в плен военачальника Фанфарона. После этого начался у них веселый пир. За столом Грангузье, обратись к паломникам, полюбопытствовал, из какого они края и откуда и куда путь держат. Неспеша ответил за всех: - Государь! Я - из Сен-Жну, что в Берри, вот он - из Паллюо, этот - из Онзе, вон тот - из Аржи, тот - из Вильбернена. Ходили мы в Сен-Себастьен, что близ Нанта, а теперь, то там, то здесь устраивая привалы, идем восвояси. - Так, так, - молвил Грангузье. - А зачем вы ходили в Сен-Себастьен? - Мы ходили помолиться святому, чтобы он чуму от нас отвел, - отвечал Неспеша. - Да вы что, с ума сошли? - воскликнул Грангузье. - Неужели вы думаете, что святой Севастьян насылает чуму? - Еще как насылает! - подтвердил Неспеша. - Это мы знаем от нашего проповедника. - Что? - воскликнул Грангузье. - Эти лжепророки распространяют подобные суеверия? Клевещут на святых угодников божиих, уподобляют их бесам, которые только и делают, что сеют в мире зло? Это все равно как у Гомера на греческое войско насылает чуму Аполлон, а другие поэты навыдумывали целое сонмище разных Вейовисов {2} и злых богов. Так же вот в Сине {3} некий ханжа проповедник поучал, что святой Антоний палит огнем ноги, святой Евтропий насылает водянку, святой Гильда - сумасшествие, а святой Жну - подагру. Я его примерно наказал, и хотя он обозвал меня еретиком, однако с того времени ни один ханжа не посмел сунуть нос в мои владения. Так вот, я диву даюсь, как это ваш король не возбранит им проповедовать в его королевстве этакую дичь, - их должно еще строже наказывать, нежели тех, кто насылает чуму при помощи магии и всякого иного колдовства. Чума убивает тело, а эти чертовы обманщики отравляют души бедных простых людей. В то время как он держал эту речь, с самым решительным видом вошел монах и спросил: - Вы откуда, горемыки? - Из Сен-Жну, - отвечали паломники. |
