Внезапно раздался вопль мэра.  И  сразу  толпа,  стоящая  у  портала,

отозвалась криками изумления и ужаса. Бурную реакцию вызвал четвертый член

экипажа, наконец присоединившийся к своим спутникам. Не человек!  Гуманоид

- но не человек!

     Инопланетянин был двухметрового роста, с  кряжистой,  медведеподобной

фигурой, покрытой короткой шерстью. Вместо комбинезона его тело обтягивали

широкие полосы  материи,  чем-то  напоминавшие  упряжь.  Мускулистые  руки

оканчивались  ладонями  с  цепкими  пальцами,  плоская  голова  напоминала

звериную морду, круглые уши настороженно торчали. Но наиболее  шокирующими

были глаза - огромные, с черными зрачками, в  которых  светился  глубокий,

проницательный разум.

     Мэр обернулся к толпе. Его лицо было белым словно мел.

     Он панически крикнул:

     - Вы видите? Это не человек! Не человек!!

     Гуманоид явно не ожидал такой встречи. Он переглянулся со  спутниками

- они  также  были  смущены  резкой  реакцией  перепуганного  мэра.  Затем

инопланетянин  решительно  вышел  вперед,  простер  лапообразную  руку   и

произнес несколько громыхающих фраз, обнажив в  широкой  улыбке  два  ряда

крупных клыков.

     Гаррис вскрикнул еще пронзительнее,  и  его  вопль  поддержали  сотни

испуганных голосов горожан. Солдаты,  растерявшись,  без  команды  подняли

карабины на изготовку.

     - Подождите! - воскликнул Джон и, оттолкнув  в  сторону  мэра,  встал

перед гуманоидом, закрывая его телом от неминуемого залпа.  -  Бога  ради,

остановитесь, глупцы! Это же разумное существо!

     Гуманоид растерянно взглянул на него и нерешительно улыбнулся.

     - Отойдите в сторону, Кеннистон! -  заорал  мэр.  -  Дикарь  выглядит

опасным!

     Джон не сдвинулся с места, хотя дула глядели прямо ему в грудь.  И  в

этот момент девушка быстро подняла руку - и  тотчас  на  корабле  вспыхнул

ослепительный луч света. Словно  хлыст,  он  болезненно  ударил  в  толпу,

теснившуюся у портала.

     Кеннистон тоже оказался на его  пути.  Он  почувствовал  ошеломляющий

болевой шок, словно прикоснулся к оголенным электрическим  проводам.  Лица

стоявших рядом с ним Хуббла и мэра также исказили  гримасы  ужасной  боли.

Солдаты со стонами выронили карабины из онемевших рук.

     Гуманоид подошел к  Кеннистону,  с  трудом  передвигая  слоноподобные

ноги. Его черные бездонные глаза улыбались.  Он  прогромыхал  что-то  явно

успокаивающее на незнакомом Джону языке,  положил  мохнатую  руку  ему  на

плечо и стал энергично массировать  шею.  Вскоре  боль  стала  уходить,  и

Кеннистон смог перевести дыхание.

     Худощавый тем временем подошел к остолбеневшим солдатам  и  поднял  с

земли одну  из  упавших  винтовок.  Осмотрев  ее,  он  обернулся  к  своим

спутникам и что-то сказал им гортанным голосом. Вскоре все трое  изумленно

разглядывали оружие, а затем перевели недоумевающие  взгляды  на  горожан,

начавших понемногу приходить в себя.