– Неужели? А по‑моему, он не особо панк.

Правда, слово «панк» она произнесла с вопросительными знаками с обеих сторон.

* * *

От дальнейшего разговора за завтраком меня избавил звонок Кассандры, соседки или подружки Мэнди.

– Кассандра! От Мэнди что‑нибудь есть?

– Да, Хантер, она звонила мне вчера вечером. Очевидно, ей пришлось выехать из города в последнюю минуту.

– Она звонила? Со своего телефона?

– Да. А почему бы и нет?

– Гм, как же она… я хочу сказать, как впечатление: у нее все в порядке?

– Ну, она говорила как бы нервно, но сам понимаешь, любой бы на ее месте дергался. Она даже собраться не успела; они пригнали посыльного за ее вещичками. А поскольку ты оставил сообщение, я решила позвонить. Мэнди сказала, что ее телефон там не работает.

– Где там?

– Где‑то в Джерси, кажется.

Я побарабанил пальцами, размышляя, нужно ли рассказывать Кассандре что‑нибудь, что может ее сбить с катушек, но по здравом размышлении решил, что, пожалуй, не стоит сажать на нее моих воображаемых насекомых.

– А она не говорила, надолго уехала?

– Ну, не точно. Вещи собрали на пару дней. Ты всегда можешь сам позвонить ей.

Я закусил губу. Вот чего они хотят.

Мы с Джен встретились в нашем заведении со старинными кушетками и крепким кофе. Выспавшись после вчерашних потрясений, она выглядела гораздо лучше. То есть, по правде говоря, выглядела великолепно. Короткая стрижка вновь поразила меня, видимо, за прошедшее время ее мысленный образ в моем сознании откатился к длинным волосам. Войдя, она помедлила на пороге (браслет на запястье приветливо поблескивал), потом улыбнулась, заметив меня на нашей привычной кушетке.

Я поднялся ей навстречу, и она, подойдя, обняла меня.

– Привет, Хантер. Прости, что я при тебе отключилась.

– Все в порядке.

Я посадил ее и отправился за кофе, а пока его наливали, все время оглядывался через плечо, только чтобы убедиться, что Джен все еще там, все еще улыбается мне и эта улыбка говорит:

«Да, это я поцеловала тебя вчера вечером».

Получив кофе, я понес чашки к столику.

Когда Джен услышала о звонке от Кассандры, мы пришли к общему мнению о том, что в плане информации этот звонок нулевой, то есть абсолютно ничего нам не дает. Из этого следовало одно: «антиклиент» каким‑то образом убедил Мэнди прикрыть их, а стало быть, в ближайшее время помощи от копов ждать не приходится.

– В общем, у меня появилась идея, – сказала Джен.

– Очередное озарение?

Она покачала головой, играя со своим браслетом, который мигал, отражая интенсивность беспроводного трафика. Люди вокруг нас удаляли спам, загружали музыку или запрашивали у самой мощной в мире поисковой системы картинки с блондинами‑теннисистами.

– Рада сказать, всего‑навсего обычная мозговая деятельность. Но пришлось поработать и руками: сегодня утром я разобрала на части мою «Пунь‑шам» камеру. Я оказалась права. Когда делаешь снимок, она отсылает копию изображения на ближайший беспроводной сервер.

– Но зачем?

Она наклонилась поближе, как будто в кушетке завелся «жучок» (я имею в виду не кусачее насекомое, а подслушивающее устройство):

– Слушай, этим ребятам, которые устроили вечеринку, пришлось основательно подсуетиться?

Не говоря обо всем прочем, они ухнули на это уйму денег, так?

– Ага. Им пришлось разработать для шампуня бренд, отснять рекламный ролик, накупить подарков и напитков, снять помещение. Тут пахнет не меньше чем миллионом.

– Вот именно. Не последнее место в этих тратах занимает раздача примерно пяти сотен бесплатных цифровых камер, подключенных к беспроводной сети.