– Ваш товарищ полагает, что «живая» вода и русский квас – это одно и то же? – спросил я у памятника.

– Много базаришь, – пророкотал он. – Запомни: еще раз увижу тебя рядом с ней – пожалеешь о том, что родился.

– Можно идти? – спросил я.

– Вали!

– Большое спасибо.

Я медленно, очень медленно стал подниматься по лестнице, позволяя ему опуститься как можно ниже (хотя ниже было уже некуда); когда дистанция между ним и его мудрым сообщником, неподвижно стоявшим на верхней площадке, увеличилась до предельно возможной, а откуда‑то со дна послышался властный зов: «Пошли!», я достал из кармана удостоверение частного детектива и, раскрыв его так, чтобы не было видно тисненой надписи на обложке, тоном начальника жэка рявкнул:

– Московский уголовный розыск, майор Столетник! Предъявите ваши документы!

Вниз ему бежать было обломно – там стоял я, наверх – тоже, выше пятого этажа жили только голуби, да и те над люком, закрытым на замок. Испуганный сифилитик попытался сбить меня своим тщедушным организмом в куцых джинсах и застиранной байковой рубахе в клеточку, я отклонился и подсек его в воздухе, в результате чего он пролетел над лестницей и, крикнув: «Менты, Бугай!» – плашмя упал на бетон. В следующее мгновение я заломил его татуированную руку и изъял из карманов самодельный кастет из слоеной фанеры, нож‑«раскладушку», приобретенный в соседнем киоске «Роспечать», скомканные рубли, которых едва хватило бы на пол‑литру, и проездной билет на трамвай. Документов ему еще не выдали.

– Как тебя зовут, шибздик? – спросил я, усевшись на него верхом так, чтобы он мог увидеть сотовый аппарат в моих руках, и набрал первый попавшийся номер.

– Рябчик… Виктор Рябов, – простонал он.

– Алло! – томно отозвалась женщина в трубке.

– Дежурная! – заговорил я голосом ленивого мента, стараясь не оставлять пауз между словами. – Майор Столетник! Пришли‑ка мне ПМГ, какая там поближе к моему дому! Срочно! – И отключился. – Сейчас ты у меня заговоришь, Рябчик! Сейчас я тебя вместе с ананасами пожую, а потом выплюну!

Кровь от падения на его лице уже смешивалась со слезами.

– Не надо, начальник, – всхлипнул он. – Отпусти! Я все так тебе расскажу, слышь? Гадом буду! Неделю как откинулся, припаяют – век свободы не видать!

– У у у; да! – поцокал я языком. – При такой биографии да с учетом статьи 317 нового Уголовного кодекса «Посягательство на жизнь сотрудника правоохранительных органов» свободу ты увидишь не скоро.

– Отпусти, начальник! Бабки себе возьми…

– Какие бабки?.. Вот эти, что ли? – обалдело посмотрел я на скомканные тысячи, рассыпавшиеся по лестнице. – Дача взятки должностному лицу при исполнении?.. Покушение с применением холодного оружия?!

– Да не покушались мы! Припугнуть хотели.

– Зачем? Быстро.

– Мы возле винного отдела стояли…

– С кем?!

– С этим… ну… как его… Бугаем…

– Который удрал?

– Ну… стояли, а из винного вышел такой прикинутый мужичок. «Что, – грит, – выпить охота?» Мы ему: «А то!» Он грит: «Тут один козел живет…»

– Козел – это я?

– Это он так сказал!

– Передача «В мире животных», – усмехнулся я. – Рябчик с Бугаем подвизались пугнуть Козла.