выходила.

   - Откуда ты ей звонил?

   - Из почтового отделения в Ножане.

   - Ладно, проверим, - бормочет Франсуаз, хотя и убедилась, что я

говорю правду. - Возможно, так оно и было, но это не исключает двойную

игру.

   - Франсуаз, ты не забывай, что, как только ко мне  заявился

американец, я тут же проинформировал тебя.

   - Всегда так делается, чтоб ввести в заблуждение противную сторону.

Ты потому отказал американцу, что он имел глупость прийти к тебе на

квартиру, а также из опасения, что тебя подслушают в собственной квартире.

В другой раз от страха или из жадности ты дал бы согласие.

   - Фантазия! - отвечаю я с презрением и бросаю окурок.

   - А гонки сегодня после обеда - тоже фантазия? Ты исчез где-то возле

пассажа Вивьен... Зачем тебе понадобилось бежать? И куда ты должен был

уйти?

   - Я же тебе сказал, хотел оторваться от людей Кралева, направляясь к

Младенову...

   - А ты столь наивен, что вообразил, будто сможешь вести разговор с

Младеновым у него на квартире и люди Кралева не станут тебя подслушивать!

Рассказывай кому-нибудь другому!..

   - Я тебе еще ничего не рассказал, - останавливаю я ее. - И верно, не

сумею рассказать, поскольку тебе некогда. Скажу только, хотя я и не веду

двойной игры, платят мне действительно в двух местах. Вы  платите

обвинениями, а американцы - смертными приговорами. Сегодня вечером Кралев

пытался меня ликвидировать.

   - Опять поза! Опять эффект! - восклицает брюнетка, видя, что я снова

закурил "синие" и сосредоточенно пускаю в потолок широкую струю дыма. -

Ну, давай выкладывай! - предлагает она. - Может, я найду время тебя

выслушать. Иметь дело с такими, как ты, - значит поставить крест на личной

жизни.

   Кратко, но исчерпывающе рассказываю о своих приключениях на чердаке,

ничего не скрывая, кроме главного обвинения Кралева по отношению ко мне.

Это обвинение я заменяю другим, не менее тяжким, - что я дезертировал с

американской службы и работаю у французов. При изложении всех прочих

моментов я придерживаюсь точных фактов, потому что бывают случаи, хотя и

редко, когда правда звучит более убедительно, чем ложь.

   Владея искусством слушать, Франсуаз ни разу не перебивает меня.

Впрочем, слушает она с полным равнодушием, когда дело касается моих личных

переживаний, и, естественно, обнаруживает некоторый интерес к деталям,

имеющим отношение к задаче, которая передо мной поставлена.

   - Значит, ликвидирован весь Центр, кроме человека, с которого

по-настоящему следовало бы начать и который в скором времени снова

восстановит предприятие, - заключает брюнетка, глядя на меня с недовольным

видом.

   - Выходит, так, - признаюсь я. - Цепная реакция сработала здорово,

только в обратном направлении. Младенов,  которого  мы  прочили  в

руководители нового Центра, убит; кому следовало уйти ко всем чертям,

уцелел.

   - Хорошо, что хоть тебе ясен результат.

   - Результат на нынешний день, - уточняю я.

   - Ага, поскольку ты  решил  нанизывать  ожерелье  убийств  до

бесконечности? Или хотя бы до тех пор, пока сам в него не угодишь...

   - Пока что баланс в нашу пользу, - напоминаю я. - Верно, Младенова

ликвидировали, но, может, это к лучшему. Ты оказалась права: Младенов мог

бы оставаться под моим влиянием только в том случае, если бы американцы не

платили так щедро.