|
Ведь в зале, где мы сидели, не было дубов. — Что ж, и на том спасибо. Я не спрашиваю, с каким именно предметом ты сравнила мое мужское достоинство, потому что не сомневаюсь: завтра мне и так скажут. А теперь пойдем, ещё немного — и ты узнаешь, что вышла замуж за самого обыкновенного мужчину, а не за божество, у которого между ног помещается дуб. — Это великолепно, — прощебетала Чесса и взяла его под руку. — Какая чудесная ночь, не правда ли? Мне нравится соленый запах моря и шум волн, бьющихся о скалы. Думаю, когда корабль будет качаться, мне это тоже понравится. Клив посмотрел на неё так, словно она сошла с ума, потом схватил её за руку, и они вместе выбежали из ворот палисада. Старый Олгар посмотрел им вслед и ухмыльнулся. В лунном свете блеснули два последних зуба, ещё оставшихся у него во рту. * * * — Ох, да что же это такое! — Клив сел на пятки и уставился на свою жену. — Не иначе как это боги наказывают меня за то, что я в конце концов все-таки согласился взять тебя в жены. Сколько раз, сколько раз все кому не лень спрашивали тебя, не начались ли у тебя месячные? И вот пожалуйста! — Клив, у меня болит живот. Клив потряс головой и, снова запустив пальцы в волосы, стащил стягивавший их кожаный ремешок. Приглядевшись, он заметил, что лицо Чессы побледнело, а губы сжались. Он негромко выругался и сел рядом с ней. — Может, мне сходить попросить у Мираны какого-нибудь снадобья от колик в животе? — Не надо. Мнрана сейчас наверняка блаженствует в постели со своим Рориком. Надеюсь, что этой ночью на остров не нападут никакие враги, потому что, если таковые найдутся, никто из мужчин их не услышит. Сегодня они будут слишком заняты со своими женами. — Ну, я-то услышу, — сказал Клив и глубоко вздохнул. — Я услышу. * * * На следующий день, когда все собрались за обедом, Меррик объявил: — Мы отплываем в Шотландию через два дня. Я проверил припасы — они готовы к погрузке на корабли. — Хорошо бы сделать остановку в Йорке и прикончить Рагнора, — сказал Хафтер. — Ведь из-за этого ублюдка тебе, Клив, пришлось прицепить накладные груди и размалевать лицо. Клив в ответ только рассмеялся. — Из него получилась настоящая красотка, — заметила Чесса. — Мужчины с него глаз не сводили. А когда он пришел как-то раз в мою комнату, то не позволил мне обнять его, потому что боялся, как бы у него не отвалились груди и не потрескался слой краски на лице. — Но у него же такие приметные глаза, — сказала Мирана. — По ним ты должна была сразу узнать его — Его правый карий глаз был закрыт повязкой, так что я видела перед собой просто размалеванную шлюху с большими грудями, которая шлялась по дворцу и в конце концов заявилась в мою комнату. — А когда я это сделал, — сказал Клив, — она обняла меня так крепко, что мои груди едва не отвалились. Послышался смех и такие соленые шутки, что даже у Чессы покраснели уши. Про себя она благодарила богов за то, что мужчины настроены так благодушно и никто больше не угрожает убить Клива за его оскорбительное превосходство. |
