В Касталии же духовная
свобода студентов бесконечно шире, чем она бывала когда-либо в университетах
прежних эпох, ибо возможности для занятий у нас гораздо богаче, кроме того,
в Касталии ни на кого не влияют и не давят никакие материальные соображения,
честолюбие, трусливость, бедность родителей, виды на заработок и карьеру и
так далее. В академиях, семинарах, библиотеках, архивах, лабораториях
педагогической провинции все студенты по своему происхождению и по своим
видам на будущее равноправны; ступень в иерархии определяется только
задатками и качествами ума и характера учащихся. Зато большинства свобод,
соблазнов и опасностей материального и духовного свойства, жертвой которых в
мирских университетах оказываются многие одаренные люди, в Касталии не
существует; и здесь хватает еще всяких опасностей, всякого демонизма и
ослеплений -- где человеческое бытие свободно от них? -- но все-таки от
многих возможностей сбиться с пути, разочароваться и погибнуть касталийский
студент застрахован. С ним не может случиться такого, что он запьет, что
растратит свои молодые годы на бахвальство или заговорщицкую деятельность,
как иные поколения студентов в древности, не может он в один прекрасный день
сделать открытие, что школьный аттестат зрелости выдали ему по ошибке, не
может обнаружить уже студентом невосполнимые пробелы в начальном
образовании; от этих непорядков касталийский уклад его защищает. Опасность
расточить себя на женщин или на спортивные излишества тоже не очень-то
велика. Что касается женщин, то касталийский студент не знает ни брака с его
соблазнами и опасностями, ни ханжества прошедших эпох, либо принуждавшего
студента к половому воздержанию, либо толкавшего его к более или менее
продажным или распутным особам. Поскольку брака для касталийцев не
существует, не существует и нацеленной на брак морали любви. Поскольку для
касталийцев не существует денег и почти не существует собственности,
продажной любви тоже не существует. В педагогической провинции дочери
местных жителей обычно выходят замуж не слишком рано, и в годы до брака
студент или ученый кажется им особенно подходящим любовником; он не
интересуется происхождением и состоянием возлюбленной, привык считать
умственные способности по меньшей мере равными житейским, обладает, как
правило, фантазией и юмором и должен, поскольку денег у него нет, платить
самоотверженностью больше других. В Касталии возлюбленная студента не
задается вопросом: женится ли он на мне? Нет, он не женится на ней. Правда,
бывало и такое -- нет-нет да случалось, хотя и редко, что элитный студент
возвращался путем женитьбы в широкий мир, отказываясь от Касталии и от
принадлежности к Ордену. Но в истории школ и Ордена эти несколько случаев
отступничества играют роль не более чем курьезов. |