Только одно из них светилось. «Черт! Только одно… Только в одном отопление! – лихорадочно соображал он. – Там, где охрана. Что это значит? Они смылись… И десантников тоже нет».

– Что‑то стряслось, – вырвалось у него. Те же слова вертелись на языке у всех присутствующих.

– Когда они смогут сообщить нам, в чём дело? – спросил Кэнтор.

– Только через несколько часов. Они не могут нарушить радиомолчание.

Следующие два часа они провели в кабинете Марти. Туда им принесли ужин, который явно разочаровал Жан‑Клода, хотя он ничего и не сказал по этому поводу.

Кэнтор вообще не притронулся к еде. Зазвонил телефон. Жан‑Клод поднял трубку.

Минут пять он с кем‑то говорил по‑французски.

– В сотне километров от лагеря наша группа наткнулась на армейское подразделение, – сказал он, положив трубку. – Похоже, что механизированная часть на манёврах. Это не было предусмотрено. Наши шли на низкой высоте и вдруг наткнулись на них. Те открыли огонь по вертолётам. Эффект неожиданности был утрачен, и им пришлось вернуться, – сказал Жан‑Клод. Объяснять присутствующим, что такого рода операции разве что в половине случаев бывают успешными, не было нужды.

– Вот этого я и боялся, – сказал Джек, уставясь в пол. Ему было ясно, что третьей попытки не будет. Достаточно рискованным было уже пытаться провести того же рода операцию дважды. – Никто из ваших людей не пострадал?

– Нет. Один вертолёт подбит, но всё же он дотянул до базы.

– Поблагодарите ваших людей за службу, полковник, – сказал Кэнтор.

Извинившись, он поспешным шагом направился в примыкавший к его кабинету туалет.

Снова разыгралась его язва. Сперва его вырвало, а потом он и вовсе потерял сознание – упал, ударившись головой о дверь.

Услышав звук удара, Джек пошёл посмотреть, в чём там дело. Дверь не сразу подалась, пришлось приналечь плечом. Увидев на полу Марти, Джек сперва хотел было крикнуть Жан‑Клоду, чтобы тот позвал врача, но он понятия не имел, есть ли тут медслужба. С помощью Джека Марти кое‑как поднялся на ноги и доковылял до своего кресла.

– Что случилось? – удивился Жан‑Клод.

– Вырвало кровью… Как это у них зовётся, – сказал Райан и набрал номер адмирала.

– Марти плохо. Нужен врач.

– Я вызову. Буду у вас через несколько минут, – ответил адмирал.

Джек принёс из уборной стакан воды и туалетную бумагу. Обтерев Марти рот, он поднёс к его губам стакан.

– Прополощите рот.

– Я уже пришёл в себя, спасибо, – запротестовал тот.

– Я вижу, как вы пришли! – разозлился Джек. – Все оттого, что вы работали сверхурочно, норовя закончить дела в лучшем виде перед тем, как уволиться…

– Я должен был…

– Единственное, что вы должны, Марти, это выбраться отсюда, прежде чем эта штука дожуёт вас до конца.

Марти снова потянуло на рвоту.

«Марти не шутил, – подумал Джек. – Здесь тоже идёт война, здесь тоже не обходится без потерь. Ты, Марти, переживал за эту операцию не меньше, чем я».

– Что за черт! – появился Грир. На лице его даже были признаки некоторой растерянности.

– У него открылась язва, – объяснил Джек. – Рвота с кровью.

– О Господи, Марти! – воскликнул адмирал.

Наконец пришёл фельдшер. Наскоро осмотрев Марти, он с помощью одного из охранников усадил его в кресло на колёсах и укатил в медчасть.

– Как часто умирают от язвы желудка? – спросил Джек жену.