Подняв в руке свой меч, Асгардец возгласил:

– Сдавайся, Хельгер! Нет никакого позора в том, чтобы покориться превосходящему тебя противнику! Сдавайся, и мы отпустим вас в Нидавеллир – или в любое другое место, если вы не пожелаете вернуться во владения Эйтри!

Хельгер горько усмехнулся.

– Превосходящему противнику? Тебе, что ли, светлячок? Это навряд ли. Я никогда не покорюсь тебе и тебе подобным!

– Пусть будет так, – с грустью ответил Фандрал.

Хельгер, как и следовало ожидать, бросился на него. Фандрал, как и следовало ожидать, пронзил гнома мечом. Лицо Хельгера исказилось гримасой, жизнь покинула его тело, а душа отправилась в Хель. Фандрал опустил руку. Тело Хельгера соскользнуло с меча и рухнуло в лужу натекшей из раны крови, которая потихоньку впитывалась в мягкую почву и травяной настил.

Фандрал обернулся и посмотрел на остальных гномов. Те до сих пор наставляли оружие на Вольштагга и Огуна.

– Ваш главарь мертв. Слабость вашего оружия очевидна. Выбор за вами: забирайте его тело и перестаньте грезить об Асгарде или встречайте такой же конец.

Гномы обменялись взглядами.

Затем посмотрели на Фандрала.

Затем на бездыханное тело Хельгера.

Затем на Вольштагга и Огуна. Увесистый воин широко улыбался. Мрачный угрюмо смотрел на своих пленителей. Сложно было понять, чего больше испугались гномы, – двух Асгардских воинов или выражения печальной решимости на лице Фандрала. Но в итоге они наконец отбросили оружие.

– Мудрое решение.

Фандрал направился к Гулльтопру и достал тряпицу, которой обычно вытирал меч.

Один гном схватил тело Хельгера за ноги, другой – под руки. Второй гном сказал:

– Вообще то, это Хельгер придумал. Не надо, говорили мы ему. Это плохая затея. Асгардцы опасные, говорили. Но он так и не передумал!

Первый гном прошептал:

– Может, заткнешься уже?

Огун вскочил на ноги. Вольштагг с некоторыми усилиями тоже встал.

– Вы в порядке? – спросил Фандрал у друзей, вытирая кровь с меча.

Обеспокоенный выражением на лице друга, Вольштагг проговорил:

– Это я у тебя хотел спросить.

Фандрал мрачно улыбнулся.

– Я победил, Вольштагг. Разве не это самое главное? – Но потом улыбка испарилась с его лица. – Просто печалюсь о гибели отличного мастера меча. Лучший соперник, что мне встречался. Жаль было отнимать у него жизнь, и не будь у нас срочных дел, я бы бился с ним, пока Рагнарек не наступит. Жаль растрачивать мастерство впустую.

Огун опустил руку Фандралу на плечо.

– И все же наши дела не терпят отлагательства.

Фандрал кивнул и забрался в седло.

Убедившись, что булава гнома не нанесла Кольру серьезных увечий, Огун проговорил:

– Нужно миновать лес так быстро, как только получится.

Усадив свою тушу на Тяжеловоза, Вольштагг принялся рассуждать:

– Да, гном, конечно, неплохо обращался с мечом, но лучшим я бы его не назвал. По правде, в молодости я видел куда более выдающихся бойцов в Трудхейме. И, уверяю тебя, друг, любого из них ты одолел бы еще легче, чем этого гнома. Хотя, конечно, тебе бы пришлось не так легко, как мне.

Фандрал не смог сдержать смеха.

– Не сомневаюсь, что тебе и оружие не понадобилось бы, верно?

Балагуря, Троица Воинов двинулась дальше по дороге в Йотунхейм.

Глава седьмая

Хильде и представить себе не могла, что у правителя Асгарда столько дел.

Однако больше всего ее восхищало, как Один держался на публике.