30

         Он встал, он хочет непременно

         Пришельцу быть проводником.

         Не зная думать что о нем,

         Согласен юноша смущенный.

         Идут они глухим путем,

         Но их тревожит всё: то птица

         Из-под ноги у них вспорхнет,

         То краснобокая лисица

         В кусты цветущие нырнет.

         Они всё ниже, ниже сходят

         И рук от сабель не отводят.

         Через опасный переход

         Спешат нагнувшись, без оглядки;

         И вновь на холм крутой взошли,

         И цепью русские палатки,

         Как на ночлеге журавли,

         Белеют смутно уж вдали!

         Тогда черкес остановился,

         За руку путника схватил,

         И кто бы, кто не удивился?

         По-русски с ним заговорил.

31

         «Прощай! ты можешь безопасно

         Теперь идти в шатры свои;

         Но, если веришь мне, напрасно

         Ты хочешь потопить в крови

         Свою печаль! страшись, быть может,

         Раскаянье прибавишь к ней.

         Болезни этой не поможет

         Ни кровь врага, ни речь друзей!

         Напрасно здесь, в краю далеком,

         Ты губишь прелесть юных дней;

         Нет, не достать вражде твоей

         Главы, постигнутой уж роком!

         Он палачам судей земных

         Не уступает жертв своих!

         Твоя б рука не устрашила

         Того, кто борется с судьбой:

         Ты худо знаешь Измаила;

         Смотри ж, он здесь перед тобой!»

         И с видом гордого презренья

         Ответа князь не ожидал;

         Он скрылся меж уступов скал —

         И долго русский без движенья,

         Один, как вкопаный, стоял.