– Да, – кивнул Боуман.

Серл убрал плеть. Его лицо исказило выражение горького разочарования ребенка, которого лишили любимой игрушки. Мазэн отпустил Сессиль. Она медленно села и взглянула на Боумана. Ее лицо было бледно, в глазах появилось сумасшедшее выражение. И Боуман понял, что сейчас она сможет застрелить человека, если ее научить обращаться с пистолетом.

Вдруг с улицы послышался звук твердых, размеренных шагов, дверь открылась, и вошел ле Гран Дюк. За ним следовала Лила.

Ле Гран Дюк поправил монокль:

– Кзерда, это ты, старый приятель! – Он посмотрел на пистолет в руке Кзерды и жестко произнес: – Не наставляй эту чертову штуковину на меня! – Затем внимательно оглядел Боумана. – Лучше направь пушку на него. Разве ты не знаешь, что твой враг – он, а не я, дурак!

Кзерда неуверенно перевел пистолет на Боумана и так же неуверенно посмотрел на ле Гран Дюка.

– Что тебе надо? – Кзерда старался придать своему голосу властность. – Почему ты...

– Заткнись! – угрожающе бросил ле Гран Дюк. – Сейчас говорю я. Вы, орава безмозглых идиотов! Вы заставили меня нарушить главное правило моей жизни, выставили меня на всеобщее обозрение! Думаю, что даже тупые шимпанзе и те проявляют больше смекалки. Вы потратили мое время и доставили мне много неприятностей и тревог. Я серьезно задумываюсь над тем, чтобы избавиться от ваших услуг. А это значит – избавиться от вас вместе с вашими услугами... Что вы тут делаете?

– Что мы делаем? – Кзерда уставился на него. – Но... но... Серл сказал, что ты...

– С Серлом я разберусь позже.

Голос ле Гран Дюка был столь угрожающ, что у Серла в одну минуту стал вид несчастного человека, а Кзерда разволновался до такой степени, что его трудно было представить таким. Эль Брокадор был совсем сбит с толку, а Мазэн, судя по всему, вообще оставил всякие попытки понять происходящее. Лила выглядела как человек, которого только что ударили пыльным мешком по голове.

Ле Гран Дюк продолжал:

– Меня не интересует, что вы вообще делаете в Мас‑де‑Ловэннель! Я хочу знать, что происходит здесь, в этой кибитке?

– Боуман украл деньги, которые ты мне дал, – угрюмо сообщил Кзерда. – Мы...

– Что он сделал? – Лицо ле Гран Дюка исказилось от гнева.

– Он украл твои деньги, – повторил Кзерда все так же угрюмо. – Все деньги.

– Все?!

– Восемьдесят тысяч франков. Вот этим мы и занимались – выясняли, где они. Он только что собирался отдать мне ключ от места, где они лежат.

– Надеюсь, ради своего же собственного блага ты их найдешь. – Ле Гран Дюк сделал паузу и повернулся к Мака, который, пошатываясь, появился в кибитке. Руками он держался за лицо, искаженное от боли. – Он что, пьян? – спросил ле Гран Дюк. – Вы пьяны, сэр. Стойте прямо, когда разговариваете со мной!

– Это все он, – сказал Мака, обращаясь к Кзерде. Казалось, он не замечает ле Гран Дюка, его глаза впились в Боумана. – Он пришел...

– Молчать! – Голос ле Гран Дюка был похож на рык бенгальского тигра. – Боже мой, Кзерда, ты окружил себя шайкой самых бесполезных бездельников, с которыми мне когда‑либо приходилось иметь дело. – Он оглядел кибитку, не обращая внимания на трех прикованных мужчин, подошел к тому месту, где сидела Сессиль, посмотрел на нее. – Ха! Сообщница Боумана. Почему она здесь? Кзерда пожал плечами:

– Боуман не хотел с нами сотрудничать.

– Заложница? Очень хорошо! А вот и еще одна. – Он поймал за руку Лилу и грубо толкнул ее к нарам.