– Такая вероятность существует.

– Ты для меня самый ценный заложник, – сказал Боуман.

– Я тоже так думаю. – Ле Гран Дюк тяжело поднялся на ноги.

– Мне это не нравится, – вмешался Кзерда. – А что, если?..

– Ты хочешь умереть первым? – спросил ле Гран Дюк усталым голосом. – Оставь мне решение проблем, Кзерда.

Кзерда замолчал. По знаку Боумана обе девушки покинули каюту и поднялись по сходням. Боуман шел следом, спиной к ним и лицом к цыганам. Его пистолет был приставлен к груди ле Гран Дюка. В конце сходней Боуман обратился к девушкам:

– Отойдите и скройтесь с глаз. – Он выждал секунд десять, а затем велел ле Гран Дюку: – Повернись!

Тот повернулся. Боуман сильно толкнул его вниз по сходням, и ле Гран Дюк, спотыкаясь, почти падая, влетел на судно. Сам Боуман в тот же миг бросился на землю: существовала реальная опасность, что кто‑нибудь из его противников передумает. Выстрелов не последовало, и шагов не было слышно. Боуман осторожно поднял голову. Моторы снова взревели.

Катер отошел уже на расстояние двадцати ярдов и стремительно удалялся. Боуман быстро поднялся и вместе с Сессиль и Лилой побежал к «роллсу».

Карита удивленно уставилась на него.

– Вон! – рявкнул Боуман.

Карита раскрыла было рот, чтобы возразить, но Боуман не пожелал и слушать. Он рывком открыл дверь и буквально вынес девушку на дорогу, а сам сел за руль.

– Подожди, мы едем с тобой... – начала Сессиль.

– Не сейчас. – Боуман наклонился и взял ее сумочку. Сессиль смотрела на него раскрыв рот, но не сказала ни слова. – Идите в город. Позвони в полицию, в Сен‑Мари, скажи, что в кибитке, в километре к северу от города, заболела девушка и что ей срочно нужна помощь. Ничего больше не говори, а просто положи трубку. – Он кивнул в сторону Лилы и Кариты: – Эти сойдут для начала.

– Для начала? – Сессиль была явно изумлена.

– В качестве свидетельниц со стороны невесты.

Дорога между Эгю‑Морте и Гро‑дю‑Руа, длиной всего в несколько километров, почти все время идет параллельно каналу и на расстоянии нескольких футов от него. Единственной границей, если вообще подходит такое определение, между дорогой и каналом является узкая полоска тростника. Сквозь заросли этого тростника Боуман и увидел в первый раз катер менее чем в ста ярдах впереди. Он шел с огромной скоростью, и разбегающиеся от кормы волны с силой бились о берег.

Серл стоял у руля. Эль Брокадор и Ференц внимательно следили за пассажирами, а ле Гран Дюк и Кзер‑да о чем‑то разговаривали, сидя у входа в каюту. Кзер‑да, выглядевший огорченным, глядя на ле Гран Дюка, сказал:

– Но почему ты думаешь, что он не причинит нам вреда?

– Я убежден. – К ле Гран Дюку вернулась былая самоуверенность.

– Но он, как пить дать, пойдет в полицию.

– Ну и что? Ты же слышал, что он сказал. И вообще, что он может один против нас всех, когда все его живые свидетели будут уже на полпути в Китай? В полиции подумают, что он сумасшедший. А если и нет, то все равно они ничего не докажут.

– Мне все равно не нравится, – продолжал Кзерда упрямо. – Я думаю...

– Предоставь это делать мне, – грубо оборвал его ле Гран Дюк. – Боже мой!

Раздался звук выстрела, звон разбитого стекла и глухой вскрик. Серл выпустил штурвал и схватился за левое плечо. Катер развернуло, и он пошел прямо на левый берег. Ситуацию спас Кзерда. Хотя он был самым старшим по возрасту и стоял дальше всех от штурвала, но отреагировал очень быстро и крутанул штурвал вправо. Ему удалось не посадить катер на мель, а возможно, даже спасти от крушения, но предотвратить удар левым бортом о берег он не смог.