– Куда ты меня везешь? – я боялась взглянуть на Юджина.

– Домой.

– В Мытищи?

– Почти.

– Ты сам приведешь приговор в исполнение?

– Нет, вызову полк морской пехоты.

– Из пистолета Дзержинского?

– Ты заслуживаешь лучшей участи.

– Я серьезно.

– Я тоже.

– Почему ты помогаешь мне? Зачем я тебе?

– Мне обещали повышение по службе и прибавку к жалованью.

– Ответь мне, это важно.

– Завтра.

– Завтра не будет. Я конченый человек, Юджин.

– Ну да, жертва коммунистической идеологии.

– Перестань паясничать!

– Ты в порядке? – Юджин оторвался наконец от шоферского затылка и повернулся ко мне: – В ресторане ты выглядела, как бумажный рубль.

– Навеки?

– До утра.

– А что будет утром?

– А утром я приду.

– А если нет?

– Я приду.

– А если твое начальство не поверит? Если они прикажут тебе собирать манатки и возвращаться домой? Если...

– Я приду, Вэл.

– Ты вселяешь в сердце девушки надежду. Знаешь ли ты, дитя американской демократии, что нет для мужчины страшнее преступления, чем вселять несбыточные надежды в сердце девушки?

– Да, я где то читал об этом.

– Ты не боишься, что я подведу тебя?

– То есть?

– Ну, если цена, за которую я получу от твоих боссов право жить дальше, работать и даже когда нибудь родить ребенка, может оказаться непомерной даже для такой жизнелюбки, как я.

– Вэл, я не понимаю тебя, и мне это не нравится.

– Господи, до чего ж ты туп, Юджин! Пойми, я никого не предавала. Я только сделала то, что делают миллионы людей, – позволила себе слабость. Но вытащила при этом самый черный билет и расплачиваюсь по самому крупному счету. А ведь слабость – это не предательство, верно?

– Игра слов, Вэл. Как правило, в основе предательства всегда лежит какая то слабость.

– Ты не понимаешь меня. Я представляю, как будет выглядеть соглашение между мной и твоими начальниками. У тебя ведь нет другой возможности спасти меня, кроме как представить твоему любимому ЦРУ план моей перевербовки. Ты не пугайся, Юджин, я не профессиональный агент КГБ. Просто меня успели хорошо подготовить, там, в горах Чили. Значит, я буду двойным агентом, да? Я прикинусь, что выполнила задание одних мерзавцев и работаю против других...

– Ты знаешь выражение «шаг за шагом»?

– Да.

– Сперва тебе надо уцелеть. Выжить. Это главное. Все остальное решим позже.

– Господи, Юджин, ты совсем не похож на дурака! Откуда же в тебе эта детская беспечность?

Ты не понимаешь, что я навсегда останусь марионеткой в чьих то руках? Безусловно, после всех мытарств я эволюционировала настолько, что мне уже глубоко наплевать, какая именно разведка намерена использовать меня. Но это слабое утешение, если учесть, что я вообще не хочу, чтобы меня использовали. Я не хочу быть агентом ЦРУ,

КГБ, сигуранцы, Моссада, Савака, Штази!.. Я хочу, чтобы меня положили иа операционный стол и вскрыли череп, а потом взяли огромный ластик и стерли из моей памяти все события последних двух недель. Все, что связано с грязыо, смертью, цинизмом этих недоносков, упакованных в смокинги и распоряжающихся людьми, как фишками за карточным столом. Ты можешь это понять?

– Еще как.

– Ты можешь устроить мне такую трепанацию черепа?

– Боюсь, что только с летальным исходом.

– Ничего хорошего я от тебя не ждала.