— Ладно, — согласился после драки Кот, — не докладывай. Просто так скажи.

— На дальней улице живет ничья семья. Ни один кот их себе не завел, поэтому их не жалко.

— И собаки нет?

— Нет. Наверное, она им не нужна.

— Нужна! — твердо сказал Кот. — Просто они об этом еще не знают!

***

Когда пожилая, но бодрая пенсионерка Петровна выглянула на крыльцо, взгляду ее открылось ужасное зрелище: на ухоженных грядках с зеленью сидел наглый рыжий кот и обгладывал листья, как будто он гусеница. На морде застыло выражение крайнего отвращения к растительной диете, но занятия своего он не прекращал.

— Василий, Василий! Ты глянь, что деется! — запричитала она.

— Ах ты гад! — закричал вышедший на шум муж. — А вот я в тебя сапогом кину!

Но куда ему было попасть сапогом в шустрого кота! Только зеленый лук помял.

— Тьфу, старый, толку от тебя! — ругалась Петровна.

Рыжопиус, сидя за забором, отплевывался от застрявшей в зубах травы.

— Фу, ну и гадоссссть! — шипел он. — Я тебе что, кролик?

— Терпи, — отвечал ему Кот. — Для дела надо. Кроме того, там витамины.

— А что такое «витамины»?

— Не знаю, но слышал, что они полезные. Может, от них хвост растет, например.

— Ну, разве что хвост… Но теперь твоя очередь!

Когда Петровна вышла во двор нарвать помидоров к завтраку, то заревела как пожарная сирена.

— Василий, старый ты пень! А ну, ковыляй сюда бегом!

На любимой клумбе с цветами как будто слон повалялся — маргаритки в клочья, тюльпаны вдребезги, пионы в лоскуты. Посреди этого разгрома деловито копался в земле пушистый серый кот.

— Да что же это такое! — возмущалась Петровна. — Я их сажала, цветочек к цветочку!

— Извини, хозяйка, — деловито сказал Кот, — показалось, что там мышь.

Но Петровна его не слушала, а только кричала истошно.

— Василий, Василий, да где же ты!

— Да что ты вопишь, Петровна! Я только задремал! — вышел на крыльцо старик.

— Ты погляди на это безобразие!

— А вот я его сейчас поленом…

Но было поздно — Кот серой молнией мелькнул под забор. Петровна только сплюнула, когда сучковатое полено, пущенное плохо видящим дедом Василием, сшибло горшок с петуньей.

Ночью в курятнике была истерика — петух Петр Степаныч, почтенный вестник рассвета, орал как резаный, куры метались, теряя перья. Заспанная Петровна, выйдя с фонарем, увидела на дорожке Лиса, который, пользуясь случаем, изобразил коронный трюк: выпучил глаза, вывалил язык и скорчил страшную рожу.

— Бешеный! — охнула Петровна. — Василий, тащщи ружжо!

— Петровна, старая ты клюшка, — ворчал Василий. — Да я ж его сдал давно! Нешто не помнишь? Куда с моим зрением стрелять-то… Я в дом не попаду, не то, что в лису!

Утром оказалось, что всю морковь на грядке погрыз Заяц, а перед крыльцом на дорожку навалил маленькую, но вонючую кучку Ëж.

— Ну всё, старый, — сказала Петровна, — нам срочно нужна собака!

— Да подумай ты своей пустой башкой, балда ушастая! — уговаривал Собаку-Погуляку Кот. — Вариант — верняк! Велосипеда у них, конечно, нету, и бегать они не очень любят, зато миска и будка обеспечены.