будто  оно  было...  Каким?  Не  тем?  Нет.  В  изголовье кровати висели его

пистолеты.  Протянув  руку, он взял один. Его ощущение в руке было привычным

и  в  то  же  время  странным.  Сдвинув  застежку,  он  открыл барабан. Двух

патронов не хватало.

     На  миг  он  увидел  человека,  который падал с лошади, а из шеи у него

била алая струя. И тут же воспоминание исчезло.

     Стычка  с  разбойниками?  Да,  наверное, подумал он. На полке справа от

него  лежало  зеркальце.  Он  взял  его  и осмотрел рану на виске. Посинение

сменилось   выцветающей  желтизной,  борозду,  пропаханную  пулей,  закрывал

толстый  струп.  Волосы  коротко  острижены, но видно, где огонь опалил кожу

под ними.

     Огонь.

     Новый  проблеск  памяти...  Пылающие  доски, а Шэнноу швыряет и швыряет

свое  тело  на  них,  пока  они не поддались. А за ними - человек с поднятым

пистолетом. Выстрел - как удар молотком по голове. И все исчезло.

     Он был в церкви. Зачем? Наверное, слушал проповедь.

     Осторожно  встав  с  кровати,  он  увидел,  что  его  вычищенная одежда

аккуратно  сложена на стуле у оконца. Прогоревшие дыры были заплатаны черным

сукном.  Одеваясь,  он  оглядывал эту каморку внутри фургона. Кровать узкая,

но  из  полированной  сосны,  а  у  окна  столик и два сосновых стула. Стены

выкрашены  зеленой  краской,  рама  оконца  резная,  с узором из виноградных

листьев.  А  над  дверью очень странная резьба: два наложенных друг на друга

треугольника  образуют  звезду.  Над  кроватью на двух кронштейнах - книжная

полка.  Пристегнув  кобуры  к  бедрам,  Шэнноу  занялся книгами. Ну конечно.

Библия.  И  несколько  романов.  Но у края стоял высокий тонкий том с сухими

пожелтелыми  страницами.  Солнце заходило, и Шэнноу с трудом прочел название

-  золотое тиснение букв совсем стерлось - "Хроника западного костюма" Джона

Пикока.   С  великой  осторожностью  он  переворачивал  страницы.  Греческие

одежды,  римские,  византийские,  эпохи  Тюдоров,  Стюартов,  Кромвеля... На

каждой  странице  рисунки  мужчин  и женщин в меняющейся одежде, и на каждой

странице  указана  эпоха.  Поразительно! До появления самолетов очень многие

верили,  будто  со  смерти  Христа  прошло  всего  триста  лет. Но мужчины и

женщины,  летающие на этих огромных небесных кораблях, безвозвратно изменили

подобные  предположения,  рассыпали  все  предыдущие  теории  в исторический

прах.  Шэнноу  вдруг  задумался.  "Откуда  я это знаю?" Он поставил книгу на

место,  прошел  в  глубь  своего приюта, открыл дверь и на неверных ногах по

трем ступенькам спустился на землю.

     К  нему  шла  молодая  женщина с короткими светлыми волосами. Она несла

миску с тушеным мясом.

     - Вам  не  следовало вставать, - сказала она укоризненно.