которых  вы  говорите,  исчерпываются  смертями  и страданиями. Они вернутся

слишком  скоро,  я  знаю.  Но  пока  я  могу  любоваться  закатом  с великой

радостью.

     Они направились к реке.

     - Благодарю  за  спасение  моей  жизни,  Иеремия. Вы хороший человек. И

давно вы живете так?

     - Лет  двенадцать.  Я  был портным, но тосковал по свободе под небесным

простором.  Потом  вспыхнули  войны  Единения,  и городская жизнь обрела еще

большую уродливость. А потому я сколотил фургон и отправился в глушь.

     В реке плавали утки и гуси. Шэнноу заметил следы лисиц.

     - Как долго вы меня выхаживали?

     - Двенадцать  дней.  Сначала  остальные  думали,  что  вы  умрете, но я

сказал  им:  нет.  Слишком  много  шрамов  у вас на теле. Вас трижды сражали

выстрелами.  Один  раз  в  бедро, один раз в грудь и один раз в спину. А еще

две  ножевые  раны  - одна на ноге, другая в плече. Как я сказал, вы крепкий

человек и не легко сдадитесь смерти.

     - Утешительная мысль! - Шэнноу улыбнулся. - А рану на бедре я помню.

     Он  тогда  ездил  неподалеку от Стены и увидел, как разбойники тащат из

дома  двух  женщин. Он подскакал и перестрелял их, но один успел выстрелить.

Пуля  задела  кость  и  вышла  у  крестца.  Он  бы  погиб, если бы не помощь

человеко-зверя Шэр-рана, который нашел его в вихрях метели.

     - Вы где-то очень далеко, мистер Шэнноу. О чем вы думаете?

     - Я думал о льве, Иеремия.

     Они  неторопливо  поднимались  по  береговому  откосу назад к кострам в

кольце  фургонов. Шэнноу очень устал и попросил Иеремию одолжить ему одеяла,

чтобы он мог проспать ночь под звездами.

     - И слышать не хочу. Полежите в постели день-другой, а там посмотрим.

     У  Шэнноу  не было сил спорить, и он кое-как забрался в фургон. Иеремия

последовал за ним.

     Не   раздеваясь,  Шэнноу  растянулся  на  узкой  кровати.  Старик  взял

несколько книг с полки и повернулся к двери, но Шэнноу его окликнул:

     - Почему вы сказали, что я ношу бесславное имя?

     Иеремия обернулся.

     - То  же  имя  носил  Иерусалимец.  Он ездил в этих местах лет двадцать

назад. Вы, конечно, про него слышали?

     Шэнноу закрыл глаза. Двадцать лет?

     Он  услышал,  как  закрылась  дверь,  и  некоторое время лежал, глядя в

оконце на далекие звезды.

     - Как  вы себя чувствуете? И, пожалуйста, не лгите мне! - сказал доктор

Мередит.  Исида  улыбнулась и не сказала ничего, но подумала: был бы Мередит

таким  властным  в житейских делах, как со своими пациентами! Протянув руку,

она  погладила  его  по  щеке. Он залился румянцем и сказал: - Я все еще жду

ответа! - но голос у него смягчился.

     - Чудесный вечер! И я чувствую такое спокойствие!

     - Это не ответ! - рассердился он.