|
Я скажу ей, как много вы мне помогали. Она покачала головой и опять вытерла глаза. - Не в том дело, мсье. Но... меня уволили. Завтра мне придется уйти. - Но почему? - изумился Хоуард. - Пять лет, - сказала она, - целых пять лет я работала у мадам. И зимой и летом, мсье, пять лет подряд. И вот, уволили, только за день предупредили. Что же мне делать! - она заплакала громче. - Но почему же хозяйка вас уволила? - спросил старик. - Разве вы не слыхали? Гостиница завтра закрывается. Тут будет Управление железных дорог. - Она подняла заплаканное лицо. - Нас всех уволили, всех до одного. Ума не приложу, что только будет со мной и с крошкой Розой. Он растерянно молчал. Какими словами помочь этой женщине? Конечно, учреждению горничные не понадобятся; всем служащим гостиницы придется уйти. Он еще помолчал в нерешимости. - Все обойдется, - сказал он наконец. - Вы такая хорошая горничная, вы легко найдете другое место. Она покачала головой. - Нет, мсье. Все гостиницы закрываются, а какой семье теперь под силу держать прислугу? Вы очень добры, мсье, только места мне не найти. Ума не приложу, как мы будем жить. - Разве у вас нет родных, кто бы вас приютил? - Никого, мсье. Только и есть брат, Розин отец, а он в Англии. Хоуард вспомнил - брат служит официантом в отеле "Диккенс", что на Рассел-сквер. Он сказал женщине какие-то жалкие слова утешения и ободрения и скрылся в спальне. Не может он ей помочь в такой беде. Она положила на полу матрас и устроила старику вполне удобную постель. Он подошел к кровати и посмотрел на детей: оба спали крепким сном, хотя у Шейлы еще, видно, был жар. Хоуард немного почитал, сидя в кресле, но быстро устал: он плохо спал прошлую ночь и провел тревожный, тягостный день. Скоро он разделся и улегся спать на полу. Когда он проснулся, было уже светло; в окно врывался лязг и грохот: по улице двигался танк. Дети уже проснулись и играли в постели; Хоуард полежал немного, притворяясь спящим, потом поднялся. Лоб у Шейлы был прохладный, и она выглядела совсем здоровой. Он оделся и померил ей температуру. Оказалось, чуть выше нормальной; чем бы ни было вызвано недомогание, девочка явно поправляется. Он умыл детей и, оставив Ронни одеваться, пошел заказывать завтрак. Весь распорядок жизни в гостинице уже нарушился. Из ресторана выносили мебель; ясно, здесь уже не подадут завтрак. Хоуард добрался до кухни, застал там горничную, она уныло совещалась с двумя другими служанками; он попросил отнести поднос с завтраком к нему в номер. То был тягостный, утомительный день. Вести с севера были неизменно плохи; на улицах люди собирались кучками, разговаривали вполголоса. После завтрака Хоуард, взяв с собой Ронни, пошел на вокзал справиться насчет поездов на Париж; Шейлу он оставил в постели на попечении верной Розы. На вокзале выяснилось, что поезда до Парижа идут очень неаккуратно "a cause de la situation militaire" ["в связи с военным положением" (фр. |
