|
Из окна видно было, как он уносится прочь - двухмоторный темно-зеленый моноплан с низко расположенными крыльями. Откуда-то послышался слабый прерывистый треск, похожий на ружейную стрельбу по отдаленной цели. Старик сел на кровать, глядя вслед самолету. Не может быть... - Как низко, правда, мистер Хоуард? - сказал Ронни. Они никогда не осмелились бы летать так низко. Наверно, это был француз. - Очень низко, - ответил старик чуть дрогнувшим голосом. - Пойди и почисти зубы. В дверь постучали, горничная принесла на подносе кофе и булочки. За ней вошла Роза в своем лучшем праздничном платье, в черной соломенной шляпе с большими полями, в узком черном пальто и белых чулках. Видно было, что ей очень не по себе. - Доброе утро. Роза, - ласково сказал Хоуард по-французски. - Едешь с нами в Англию? - Oui, monsieur, - ответила девочка. - Она всю ночь говорила про то, как поедет в поезде, и приедет в Англию, и станет жить у отца, - сказала горничная. - Бедняжка почти и не спала. Женщина улыбнулась, но губы ее дрожали; Хоуарду показалось, что она опять готова заплакать. - Ну и отлично, - сказал он и предложил горничной: - Садитесь, выпейте с нами кофе. И Роза выпьет - правда, Роза? - Merci, monsieur, - сказала горничная, - только мне надо еще приготовить бутерброды, а кофе я уже пила. - Она погладила девочку по плечу. - Хочешь еще чашку кофе, ma petite? Она оставила с ними Розу и вышла. Хоуард усадил детей и дал им по чашке некрепкого кофе и по булке, намазанной маслом. Они ели очень медленно; он уже покончил с завтраком, а они справились еще только наполовину. Дожидаясь, пока они кончат, он упаковал свой несложный багаж; чемоданчик с вещами Розы стоял возле нее на полу. Дети все еще заняты были едой. Горничная принесла несколько больших, кое-как перевязанных свертков с провизией на дорогу и молоко в огромной бутыли из-под вина. - Вот, - сказала она нетвердым голосом. - Нынче никто с голоду не помрет. Дети весело засмеялись жалкой шутке. Роза кончила есть, и Ронни запихал в рот последний кусок, но Шейла все еще сосредоточенно жевала. Ждать больше было нечего, и старику не терпелось отправиться на вокзал, он боялся пропустить поезд. - Ты уже не голодная, оставь это, - сказал он Шейле, показывая на недоеденную половину булки. - Нам пора идти. - Нет, я голодная, - возмутилась Шейла. - Но нам пора идти. - Я голодная. Он не стал тратить на это силы. - Хорошо, - сказал он, - возьми булку с собой. Он подхватил вещи и повел детей к выходу. На пороге гостиницы он повернулся к горничной: - Если будут какие-нибудь затруднения, я вернусь сюда. Если нет, как я уже говорил, в Англии я доставлю Розу к отцу и сразу дам вам телеграмму. |
