— Я беспокоилась.  —  Она отходит назад, чтобы осмотреть меня.  —  Ты выглядишь нехорошо.

   — Похмелье,  —  я объясняю.  —  Тут ничего не поможет.

   — Ты закончила свою историю?

  Я смеюсь. Мой голос звучит, словно царапины по тротуару.

   — Едва ли.

   — Ты должна рассказать Виктору что случилось.

   — Виктор? С каких это пор ты называешь его по имени?

   — Это его имя, не так ли?  —  она идет в здание спереди меня.

  Я была за пределами спокойствия, что Саманта появилась и спасла меня, объясняя, что она решила дать Чарли одну ночь, на раздумья. И меня заинтриговало то, что раз Чарли отдыхает, значит и Саманта отдыхает и то, что она ожидает, что я составлю ей компанию. Это было задолго до того как я узнала, что ночь прогулок Саманты в буквальном смысле означало всю ночь и я начала волноваться.

  Сперва мы пошли в место, которое называется «Один пятьдесят».

  Внутренняя часть была точной копией корабля, и хотя это был технически ресторан, никто не ел.

  Видимо, на самом деле никто не ест в модных ресторанах, потому что вас только должны увидеть там.

  Сначала бармен купил нам выпить, потом два парня начали покупать нам напитки, потом кто-то решил, что нам всем нужно пойти в этот клуб, Ксенон, где все казались сиреневыми под черными лампочками.

  Было довольно забавно, потому что никто не вел себя так, будто они были сиреневого цвета, и как только я начала привыкать к этому, Саманта встретила других людей, которые собирались в клуб под названием "Святой", так что мы все забрались в такси и поехали туда.

  Потолок был окрашен под подобие неба, освещенный маленькими лампочками, располагался прямо над вращающимся как кинопленка танцполом, и люди постоянно падали.

  Затем я танцевала с двумя парнями в париках и потеряла Саманту, но затем нашла ее в туалете, где можно было услышать, как люди занимались сексом. Танцуя на платформе, я потеряла одну из своих туфлей, и не смогла найти, и Саманта заставила меня уйти, потому что была голодна, и снова мы оказались в такси с большим количеством людей, Саманта заставила водителя остановиться около круглосуточной аптеки в Чайнатауне чтобы проверить, есть ли у них обувь.

  Странно, но у них были бамбуковые шлепанцы.

  Я примерила их вместе с остроконечной шляпой, что выглядело настолько смешно, что всем пришлось купить бамбуковые шлепанцы и остроконечные шляпы.

  Наконец, мы вернулись в такси, которое отвезло нас в столовую, отделанную металлом, где мы поели яичницу.

  Я думаю, что мы вернулись домой около пяти утра. Я боялась посмотреть на свои часы, но птицы уже пели.

  Кто бы мог подумать, что в Нью-Йорке столько много этих проклятых птиц? Я бы никогда не подумала, что буду спать в таком шуме, затем я встала и начала писать.

Где-то через 50 минут, Саманта вышла из своей комнаты, подняв свою бархатную маску для сна на лоб.

   — Кэрри,  —  она спросила.  — Что ты делаешь? — Пишешь? Не могла бы ты не шуметь?  — простонала она.  —  К тому же, у меня жуткие судороги.

   — Конечно, —  взволновано сказала я. Последнее, что мне было нужно  —  это досаждать ей или ее судорогам.

  Теперь, следя как Лил осторожно поднимается по лестнице, меня разрывало чувство вины. Мне нужно начать писать. Мне нужно стать серьезнее.

  У меня осталось всего пятьдесят шесть дней.

  Я бегу за Лил и трогаю ее за плечи.

   —  Бернард звонил?

  Она качает головой и делает жалостливый вид.