Она прижалась к нему.

– Да, да, да. Они могли бы убить тебя.

Он обнял ее одной рукой, в другой был зажат бластер, наведенный на Хоксберга, который ерзал и задыхался от кашля. Изумление озарило Флэндри, как свет звезды.

– Почему ты помогла мне? – спросил он тихо.

– Я не знаю. Забери меня отсюда!

– Хорошо!.. Может быть, я сделал что‑то значительное для людей, если эта информация действительно важная, а, похоже, так оно и есть… Иди, надень платье и туфли. Причешись. Найди мне чистую пару брюк. Эти все в крови. Скорей. – Она обхватила его еще крепче и всхлипнула. Он похлопал ее. – Быстренько, я сказал. Или я буду вынужден тебя оставить.

Она побежала. Он ткнул Хоксберга ногой.

– Вставайте, мой лорд.

Хоксберг поднялся на колени.

– Вы сумасшедший, – выговорил он, хватая воздух ртом. – Неужели вы серьезно рассчитываете спастись?

– Я серьезно рассчитываю попытаться. Давайте мне ваш пояс с кобурой,

– Флэндри надел пояс на себя. – Мы пойдем к кораблю вместе. Если кто‑нибудь о чем‑то спросит нас, вы удовлетворитесь моей версией и скажете, что я принес вам известия, которые не могут ждать, и мы направляемся лично доложить мерсеянским властям. Как только я замечу что‑нибудь неладное, я начинаю стрелять, и вы будете первым, кто получит заряд бластера. Ясно?

Хоксберг потер синяк за ухом и посмотрел со злостью на него. Флэндри отбросил все сомнения, жажда деятельности обуяла его. Адреналин пел в его венах. Никогда он не воспринимал все так остро: эту сверхэлегантную комнату, сверкающие злостью глаза напротив него, очаровательные движения Персис, появившейся в огненно‑красном платье, аромат пота и ярости, вздохи вентилятора, жар под кожей, перекатывание мышц, угол, образованный локтем Хоксберга, куда он нацелил свое оружие… Черт возьми, он был жив!

Сменив брюки, он сказал:

– Поехали, вы первый, мой лорд. Я буду идти сзади на расстоянии шага, как и подобает моему чину. Персис – рядом с вами. Наблюдай за его лицом, дорогая. Он может попытаться предупредить их. Если у него из носа вылетит сигнальная ракета с просьбой о помощи, скажи мне, и я дам ему пинка.

Ее губы дрогнули.

– Нет, ты не можешь так поступить. Только не с Марком.

– Он только что мог поступить так со мной. Мы уже ввязались, кстати сказать, в не очень благородную игру. Если он будет хорошо себя вести, он останется жив. Может быть. Вперед!

Когда они выходили, Флэндри отдал честь тому, кто лежал на полу, посмотрел на него в последний раз из коридора, и дверь закрылась за ними. За углом им встретилась пара молодых сотрудников, направлявшихся в их сторону.

– Все в порядке, мой лорд? – спросил один из них. Рука Флэндри потянулась к кобуре. Он громко прочистил горло.

Хоксберг кивнул.

– Направляемся на Афон, – сказал он. – Срочно. С этими людьми.

– В апартаментах секретный материал, – добавил Флэндри, – не выходите и присмотрите, чтобы другие не вошли.

Он ощущал их взгляды, они, как пули, впивались ему в спину. Действительно ли удастся ему выбраться отсюда? Возможно. В конце концов посольство – не полиция и не военный центр и не приспособлено технически к насилию, хотя, правда, все‑таки совершает насилие для подавления других. Опасность лежала за его пределами. Конечно, уже сейчас за этим местом наблюдали. Двиру каким‑то чудом удалось пробраться незамеченным.

Их вновь остановили в холле и вновь им удалось пройти, обменявшись словами на ходу.

Густой сад, покрытый росой, сверкал под Литиром и серпом Нейхевина. Воздух был прохладным. Он трепетал от отдаленного шума машин.