Мартин был рад, что Вика не напугала смерть. Он чувствовал, что Вику жаль пса, но столкновение со смертью он принял естественно. С другим отношением жить в деревне ему было бы очень трудно. А вот Рише, потерявшей своего друга, он очень сочувствовал.

«Хочешь я тебе почитаю?»

– Конечно!

Вик, сжимая горячую кружку, устроился на кровати, завернувшись в старый, растянутый свитер.

Мартин, улыбнувшись, начал новую главу.

…

– Франц очутился в полной темноте. Вместе с огнями исчез и шум, словно тот же порыв ветра унес с собой и крики. Слышен был только стук экипажей, развозивших маски по домам; видны были только редкие огоньки, светившиеся в окнах. Карнавал кончился.

Мартин закрыл книгу. За окном стемнело, но они пока не зажигали лампу, ограничившись торшером. Его свет сейчас не привлек бы внимания, к тому же волшебство керосиновой лампы ничем не хотелось нарушать.

К сожалению, теперь не получалось выходить на улицу через окно – оно замерзло, и снаружи нарос сугроб.

Вику удалось проскользнуть мимо кухни, где что то жарил себе только что проснувшийся отец. Если раньше Вик отчаянно искал его любви и внимания, то теперь старался как можно меньше попадаться ему на глаза.

– Мартин, а как мы в темноте куст то найдем?

«Я помню дорогу, иди налево», – ответил он.

Мартин запомнил дорогу, когда бежал. Потому, что он помнил забытое Виком. А еще потому, что боялся, что ему придется звать на помощь взрослых.

– А Риша нас как найдет?

«А ведь и правда. Давай костер разведем?»

Куст они нашли быстро. По прикидкам Мартина они пришли минут на десять раньше назначенного времени. В рюкзаке у него лежали несколько кусков сухих досок, березовое полено, тряпка и перелитый в маленькую бутылку керосин. Все это он еще днем нашел в сарае и сложил в освободившуюся с лета сумку.

– Слушай, Мартин, я до земли снег не расчищу. Как мы будем…

«Нужно два бревна. Вон одно валяется, тащи его сюда. Второе за елкой видел днем».

Вик положил два бревна рядом и уступил Мартину, который быстро соорудил какую то конструкцию из жердей, уложил обломки досок, под них засунул смоченную керосином тряпку.

– Придется жечь собаку. Я не подумал днем, прости. В любом случае вы вдвоем не выкопали бы могилу достаточной глубины.

Язычки пламени весело заплясали по доскам. Их не обидело соседство с промерзшими бревнами, кое как очищенными от снега.

Костер еще не успел разгореться как следует, когда из за кустов вышла Риша. Она тащила что то завернутое в тряпку.

– Спасибо, я бы без тебя не нашла! – улыбнулась она, садясь к костру и протягивая к огню руки.

Оказалось, она принесла с собой еще дров.

– Риша, я думаю, нам лучше… сжечь, – впервые обратился к ней Вик, которому уступил Мартин.

– Я согласна. Сегодня попробовала копать, и поняла, что не смогу. Летом то я огород копаю, но сейчас земля совсем промерзла… И ты, наверное, не сможешь… Кстати, сколько тебе лет?

– Семь. И у нас нет огорода.

– Мне девять, и у нас он есть, к сожалению… все лето там копаюсь, а зачем? Все равно всю зиму мы каши едим! Полный погреб каких то солений, варенья… кому копят – непонятно… – тихо говорила она под нос, растирая руки.

– У тебя… большая семья?

– К сожалению, – поморщившись, повторила она. – Мама, папа, брат есть младший и старший…

– Здорово! Тебе, наверное, не бывает одиноко.

– Да нет, Вик, знаешь, у меня никого не было, кроме Власа. Все работают. С Нисом, ну который младший, мы не ладим, а Женя, старший, меня бьет.

Вик не знал, что ей сказать.