ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

1

Так утешал сокрушенную спутницу Наль; Дамаянти,

Нежно к нему прижимаясь, одела его половиной

Скудной одежды своей; и так под одним покрывалом,

Голод и жажду терпя, дорогою трудной достигли

Оба к низенькой хижине, лесом густым окруженной;

Там, утомленные, пылью покрытые, царь и царица

Друг подле друга легли на голой земле без подушки.

Наль заснул, и скоро глубоким сном Дамаянти

Также заснула. Но сон царя злополучного длился

Мало; тяжесть лежала на сердце его; пробудившись,

Стал он думать о царстве своем, о потерянном счастье;

Странствие в диких лесах и степях его ужасало;

Ум его помутился. «Что за судьба! – про себя он

Так говорил, – не лучше ль мне смерть, чем изгнанье и бедность?

Эта ж несчастная, мне себя посвятившая… должно ль

Ей без вины разделять мое заслуженное горе?

Розно со мною она к родным возвратится; со мною ж

Вместе уделом ей будет страданье одно; так не лучше ль

Нам расстаться?» Так он все думал, думал, и скоро

В нем утвердилася мысль, что ему Дамаянти покинуть

Должно. «Где бы она ни была, – он сказал, – никакая

Вражья рука ей, небесно прекрасной, божественно чистой,

Зла приключить не дерзнет; опасность может грозить ей

Только там, где буду с ней я, на беду обреченный».

Так он, врагом обуянный, знакомился с мыслью разлуки.

«Как же мне быть? – наконец он сказал. – Я наг; уж не взять ли

Мне половину платья ее? Но могу ли то сделать

Так, чтоб она не проснулась?» И он бродил в нерешимых

Мыслях около хижины; вдруг на земле он увидел

Ржавый кинжал без ножон; поспешно, с радостью дикой

Этот кинжал он схватил, и им половину отрезал

Платья у спящей жены, и той половиной покрылся.

После, как будто в испуге, зажавши глаза, побежал он

Прочь, но скоро назад возвратился и горько заплакал,

Глядя на спящую. «Та, на которую ветер холодный

Дунуть не смел, которую знойное солнце не смело

Жарким лучом потревожить, краса молодая, услада

Жизни моей, подобно безумной, в обрезанном платье

Здесь на жестком камне лежит. О, ангел небесный,

Свет души, Дамаянти, что будет с тобою, когда ты

Боле меня не найдешь? О, дочь прекрасная Бимы,

Как же ты будешь бродить, не имея защитника в диком

Лесе, где львы и тигры живут, где змеи гнездятся?

О, вы, боги земные, боги воздушные, духи

Гор и пещер, охраняйте ее прекрасную младость!

Самый же верный ей щит – ее непорочность святая!»

Так сказав, опять удаляется Наль от беспечно

Спящей спутницы, снова приходит, снова уходит,

Плача, терзаясь, то сильным врагом, то любовью влекомый.