|
В Париже Джакомо объявил мне, что если у нас родится сын, то ради счастья ребенка нужно будет выдавать его перед людьми за сына женщины в замке, то есть за вашего сына, леди. А мне приказал называться только кормилицей собственного мальчика! Я не смела противоречить Джакомо... Ему нельзя противоречить, леди!.. Вскоре я родила Чарльза. Перед этим вы тоже приехали в Париж, и после моих родов мы втроем вернулись на пакетботе в Англию. Я поняла: поездка во Францию должна была скрыть от слуг, что не жена его, а я произвела на свет ребенка. После того как пастор Томас крестил в замке моего Чарльза, я проплакала много ночей: ведь патер и все люди называли вас его матерью, и так было записано в бумагах Чарли. А я -- я только кормилица... Джакомо больше собственной жизни любит нашего мальчика. Он так много забавляется с ним и раньше так хорошо говорил мне про будущее нашего сына! Он хочет, чтобы мальчик был большим лордом, епископом или министром, и люди кланялись бы ему, сыну английского виконта, а не пирата Джакомо Грелли! -- Довольно, Доротея, -- устало произнесла леди Эмили. -- Все эти подробности я знаю так же хорошо, как и вы. Мне тяжело и неприятно вспоминать их. Какая новая забота привела вас ко мне? -- Я вас понимаю, синьора! Я давно поняла, что вы ненавидите Джакомо, а он боится вас. Но вы никогда не делали зла ни мне, ни моему бедному ребенку, и втайне я жалела вас... Когда я узнала, что у вас и у меня одна вера и видела вас на коленях перед мадонной, я еще больше стала жалеть вас. Меня тревожит, что Джакомо переменил и веру вместе с именем. -- Доротея, я уже просила вас: расскажите о ваших последних горестях! Старое я знаю и ничем не могу помочь вам. -- Синьора! Когда "Орион" прибыл в Бультон, Джакомо сказал мне, что мы пойдем в плавание к дальнему острову и вернемся уже без вас. -- Без меня? Какая же судьба ожидает меня в этом плавании? -- Этого он не говорил мне, но обещал, что после возвращения с острова он женится на мне и Чарли будет говорить мне "мама". -- Так почему же вы решили открыть мне эту тайну? Лицо Доротеи стало злым. Она положила подбородок на сжатые кулаки и зашептала со страстью и волнением: -- Я вижу, что он обманывает не только вас, но и меня. Леди Стенфорд... эта злая, гордая леди -- вот кто должен стать виконтессой Ченсфильд... -- Откуда вы это знаете? -- Ночью я подслушала их... Он целовал ее и называл... будущей леди Райленд... -- Так послушайте моего совета, Доротея. Я не могу открыть вам причин, почему вынуждена молчать и даже помогать вашему Джакомо держать в заблуждении целый город, но есть высшая справедливость, и она не допустит, чтобы этот обман продолжался долго. Знайте, что Джакомо Грелли рано или поздно будет передан в руки палача. Но ребенок ни в чем не виноват. |
