|
Стало быть, пока нам по пути. Хорошо бы еще улучить момент и на какой‑нибудь развилке дернуть Тамару в сторону от мужика в черном костюме, только сделать это надо неожиданно, чтобы двое типов позади меня не успели среагировать. Я лихорадочно соображал на ходу, как бы устроить внезапный прыжок вперед, как вдруг тело Бориса Ефимовича куда‑то исчезло с моего пути, а вместо этого передо мной встал Тыквин. Почему‑то он именно стоял, а не бежал. И стоял с вытянутой вперед рукой. Рука заканчивалась кулаком, на который я с разбега налетел. Это было неприятно.
Но это была сущая ерунда по сравнению с двумя бегунами сзади, которые продолжили дело Тыквина и так мне наваляли, в таком хорошем темпе, что мне захотелось пригласить обоих на работу в «Золотую Антилопу» вместо сексуального маньяка Антона и лентяя Фарида. – Давно хотел это сделать, – сказал Тыквин, стоя надо мной и потирая кулак. Он тяжело дышал, его волосы стояли дыбом, образуя что‑то вроде редкого кривого частокола, но он был наверху, а я внизу. Совсем внизу. И у меня шла носом кровь. – Ствол у него заберите, – велел мужик в черном. Меня встряхнули, перевернули, и чужая рука забралась мне во внутренний карман пиджака. Я тихонько и гадко захихикал, предвкушая выражение лиц всей честной компании. – Это не ствол, – пробасил один из тех, что меня отмутузили. – Это шерстяной носок. – Чего?! Тыквин выматерился и растерянно посмотрел на мужика в черном: – Ты что‑нибудь понимаешь? Лично я, Олег, ни хера не понимаю! У него носок в кармане. Почему у него носок в кармане? Как мог тот козел исчезнуть из комнаты? Как?! Куда делись алмазы? Олег ничего не ответил, остальные тоже молчали. Я знал, кто мог бы удовлетворить любопытство Тыквина, но этого человека сейчас среди нас не было. Иначе я бы первый разбил ему морду за его фокусы. А поскольку Мухина не было, весь тыквинский гнев излился на меня. Это не значит, что он на меня помочился, нет, он просто раз десять пнул меня по разным частям тела. Наверное, лучше бы он на меня помочился, потому что это было бы не так больно. Нога у Тыквина оказалась тяжелой. – Олег, посмотри, я его не прибил? – поинтересовался Тыквин, отходя от моего скрюченного тела. – Нет, – сказал человеколюбивый Олег. – Можешь его еще попинать, но вообще‑то нужно уходить. Вдруг менты неленивые попались... – Сейчас мы уйдем, – кивнул Тыквин, приглаживая волосы. – Но сначала я скажу этому лоху пару нежных слов. Кажется, он имел в виду меня. – Мои деньги пропали, – сказал Тыквин. – Я думаю, что вы были в сговоре с этим уродом по имени Леша. Я думаю, что это Леша вызвал ментов, чтобы те вошли в клуб и не дали нам порезать вас с этой бабой на кусочки... Я вспомнил слова Мухина: «Это не бандиты, это солидные бизнесмены». То ли Мухин соврал, то ли бизнесмен нынче пошел какой‑то другой. Выродился. – Все получилось немножко не так, – продолжал говорить Тыквин. – Бабки вы взяли, а вот уйти от нас не получилось. Поэтому я даю тебе, Саша, сутки. Сутки на то, чтобы ты вернул мне мои деньги. Или тот чемодан с алмазами. Если ты этого не сделаешь, я эту бабу, – он кивнул на Тамару, – лично порублю топором на фарш. Тамара побледнела и стала медленно оседать наземь. – Прикидывается, – сказал Олег, но на всякий случай поймал Тамару в падении. Тыквин вообще не обратил на нее внимания. Он стоял надо мной, возвышаясь, как Лермонтов над Кавказом. – Усек? – осведомился Тыквин. – Сутки. И время уже пошло. Я поплевал кровавой слюной на землю и медленно сел. Я знал, что должен объяснить Тыквину что‑то важное, но не мог вспомнить, что именно. |
