|
Нет, я этого не обещаю, я просто предполагаю. Откуда они возьмутся? – Гиви удивленно поднял брови и посмотрел на меня. Я недоуменно пожал плечами – я не знал, откуда возьмутся эти бабки. – Видишь ли, Тыква, этот парень не знает, откуда он возьмет бабки. Сейчас не знает. Но за три‑четыре дня он постарается что‑нибудь придумать. Парень? Да он сейчас сидит рядом со мной. В моей машине. Да, вот так. Четыре дня, тебе не послышалось. Я понимаю, что тебя кинули. Да, да... – Тыквин, очевидно, стал жаловаться Гиви Ивановичу на свою тяжелую жизнь, и Хромой некоторое время сидел молча, только кивая и с каждым кивком наклоняя голову все ниже и ниже. Но я уже знал, что о дремоте не может идти речи. Гиви просто слушал. – Я тебя понял, – сказал он наконец. – И ты меня пойми – четыре дня. Понял, Тыква? Хорошо, что понял. И еще одно – та девушка, Тамара... В общем, я ее знаю, и она меня знает. Можешь пока подержать ее у себя, но чтобы обращение с ней... Я рад, что ты все понял. Иногда с тобой приятно разговаривать. И тебе того же.
Гиви отключил телефон и убрал его на прежнее место. – Нужно что‑то объяснять? – посмотрел он на меня. – Одна вещь, – сказал я, Гиви поморщился, но кивнул и приготовился слушать. – Гиви Иванович, вы же могли сейчас рявкнуть на Тыкву и приказать ему отпустить Тамару? – Ну‑у, – одним углом рта усмехнулся Гиви. – Я мог рявкнуть, но Тыква... – Он позлился бы, но отпустил Тамару. – Может быть, – не стал отрицать Гиви. – Но вы этого не сделали, хотя Тамара... – я замялся, подыскивая нужные слова. – Хотя вы с Тамарой... Короче говоря, она вам нравится. – Вах! – картинно всплеснул руками Гиви Иванович. – Конечно, она мне нравится! Мне вообще красивые женщины нравятся! И Тамара в том числе! – Тогда почему... – Бичо, – Хромой ткнул меня набалдашником трости в грудь. – Такие вопросы задают только молодые дураки. Женщин много, понимаешь? Красивых много, понимаешь? Так зачем ради одной красивой женщины я буду делать глупости? Я же тебе сказал вначале – Тыква прав. Тыква имеет право требовать с тебя и Тамары свои бабки, потому что вы участвовали в кидняке. С этого крючка я вас снять не могу. И никто не может. Я могу только попросить Тыкву быть помягче, и это уже сделал. Больше, – Гиви развел руками, – я ничего сделать не смогу. – Так и я ничего сделать не смогу, – похоронно отозвался я, глядя в окно. – Мухина пристрелили. Все концы в воду. Денег при нем не было. – Ты мужик или не мужик? – пафосно вопросил Гиви, чем‑то напомнив мне ДК. – Это трудно, но это не невозможно. Выясни, кто убрал твоего Мухина, за что. Ниточка потянется и выведет тебя куда нужно. – За четыре дня? – скептически осведомился я. – А ты поспеши, – посоветовал Гиви и нахмурился каким‑то своим мыслям. – А вообще... Вообще не нравится мне твоя история. Мухин – он же не местный. Приехал сюда и нагадил. Потом какие‑то козлы ловят его и мочат – опять непорядок. Если бы со мной не связался, я бы и не узнал ничего! Вот бардак! – Гиви негромко ругнулся по‑грузински и уставился в окно: лимузин проезжал мимо продуктового рынка, и взгляд Хромого стал особенно внимательным. Гиви смотрел на яркие лотки с фруктами, но думал не только о фруктах. – У тебя связи в милиции есть? Если есть, поспрашивай там насчет этого Мухина. Беспокоят меня его алмазы. Слышал я недавно что‑то... Но не помню что. Путаная история! – решительно махнул рукой Гиви. – А я терпеть не могу путаных историй! Я бизнесмен, понимаешь? Я в городскую Думу выдвигался! Мне путаные дела не нужны. |
