|
Касси кивнула, рассматривая испанское побережье, и перевела взгляд на истощенную, каменистую почву Африки. — Вот уж не думала, что увижу какие-то другие страны, кроме Англии. Все это так непохоже на то, к чему я привыкла. Граф улыбнулся и показал направо: — Вон там, на берегу Средиземного моря, раскинулся испанский город Сеута, а в горах к северу — маленький городок Сан-Рохе. Жаль, что дымка мешает увидеть Танжер. Взгляни на воду. Трудно описать её цвет, верно? Как сапфир! Касси снова усердно закивала; граф был доволен и удивлен таким энтузиазмом. Яхта быстро пересекла пролив — западный ветер поддувал паруса. Энтони на мгновение прикрыл глаза, прислушиваясь к крикам морских птиц, хлопанью снастей и голосам занятых утренней работой матросов. Открыв глаза, он увидел, что Касси с благоговением уставилась на величественный, неприступный Гибралтар. — Название «Гибралтар» происходит от слов «джебель Тарик», что означает «скала, или холм Тарика». — Но «Гибралтар» звучит совсем по-английски. Вы, наверное, ошибаетесь. Энтони покачал головой. — Тарик — мусульманин, захвативший Гибралтар в VIII веке. Он построил крепость, которая все ещё действует. Англичане — сравнительно недавние завоеватели. — Да, именно Утрехтский мир в 1713 году вынудил испанцев сдаться. Она казалась весьма довольна собой, поскольку смогла запомнить столь бесполезный исторический факт. — Испанцы ещё не сдались. И с каждым годом положение становится все напряженнее. Карлос III не такой человек, чтобы смириться с властью англичан в столь важном стратегическом пункте. Это вечная заноза в королевской ладони. Касси презрительно пожала плечами: — О, испанцы! Они ничто по сравнению с нами! Граф криво усмехнулся: — К несчастью, слишком много англичан разделяют твое мнение. Но время покажет. — А пираты по-прежнему здесь есть? Мы ведь около берберского побережья, верно? Она пристально всматривалась в мрачные, пустынные берега Африки, но, кроме черных скал и высоких холмов, ничего не обнаружила. Ни единой живой души. — Совершенно верно. И пираты ещё существуют, хотя их не так много, как сто лет назад. Видишь, эти бухточки, врезающиеся в берег? Они кажутся пустынными, но это не что иное, как обман зрения. Пираты нападают молниеносно и так же стремительно скрываются, ибо их жизнь зависит от внезапности атаки. Будь это XVI век, мы не стояли бы так безмятежно у поручней, любуясь oeig`fel. То было время Барбароссы и турецких пиратов. — Барбаросса, — медленно повторила Касси. — Как чудесно звучит. Готова поклясться, вы лжете, милорд. Пиратов больше не осталось. Все так скучно и неинтересно! Куда девалась романтика! — Я дам тебе прочитать историю Барбароссы, — сухо пообещал граф. — Ни женщины, ни дети, ни старики не могли считать себя в безопасности от его набегов. Он не брезговал грабежами и убийствами, превращал мужчин в галерных рабов, насиловал женщин. Вряд ли можно назвать романтичным подобное времяпрепровождение. Касси медленно повернулась к нему: — И что же вы скажете насчет насилия над женщинами, милорд? Ей показалось, что Энтони покраснел; впрочем, на загорелом до черноты лице трудно было что-либо рассмотреть. |
