– В этом нет необходимости.

– Да мне ведь нетрудно, – улыбнувшись Флетчеру, Саманта взяла с пола фонарь. – Ешьте. Я скоро вернусь.

Она быстро вышла из зала, и Флетч услышал, как затихает вдали эхо ее шагов.

Он вдруг почувствовал себя чудовищно оди¬ноко среди холодных камней. Тишина и одино¬чество. Но, странное дело, среди холода и тиши¬ны Флетч лишь острее чувствовал, что сам он – живой человек и по жилам его течет горячая кровь. Господи, как разыгралось его воображе¬ние. Ведь перед ним – обыкновенная пещера, а он готов считать себя пленником внеземной ци¬вилизации. А Саманта Бартон – самая обычная женщина. Через несколько дней жизнь его вой¬дет в привычное русло, и в ней не будет больше ни Топаз, ни этой холодной пещеры.

Он пересек грот и опустился на одеяла, раз¬ложенные Самантой. Флетч не обедал сегодня, и желудок не преминул напомнить ему об этом. Положив на хлеб кусок сыра, он с удовольстви¬ем принялся за еду.

Надо смотреть правде в глаза – возможно, она умрет, прежде чем ей представится возмож¬ность покинуть остров.

Саманта жадно глотала свежий ночной воздух, стараясь побороть панический страх, под¬нимающийся в ее душе. Она не может, не имеет права поддаваться этому страху. Ей бывало страш¬но и раньше, но совсем не так, как сейчас. Рань¬ше Топаз делила свой страх с Риккардо и осталь¬ными, а когда становилось совсем не по себе, она вспоминала что нибудь смешное или каса¬лась ладонью плеча кого нибудь из своих дру¬зей. И страх отступал. Но теперь она одна, а опасность подстерегает повсюду. У нее мало шансов выжить.

Если только она не улетит завтра вечером на вертолете Флетчера Бронсона.

Почему бы и нет. Черт побери, она хочет жить – кто может осудить ее за это? Она столько еще не успела повидать, почувствовать, испы¬тать. Сколько она помнит себя, она все время пряталась, убегала, притворялась. Неужели она не заслужила нормальной жизни?

Но Пако тоже заслужил жизнь, и она не могла бросить его. Их дружба окрепла в самые тяжелые времена. С тех пор, как шесть лет назад Риккардо и Пако освободили ее из Аббатства, они делили на троих скудные партизанские пайки и редкие минуты счастья. Вот и сейчас, снедаемая страхом и охваченная жаждой жизни, Саманта знала, что ни за что не изменит принятого реше¬ния. Она должна остаться на острове.

Впрочем, пора возвращаться. Нечего стоять здесь и грезить наяву. В жизни каждого человека есть дороги, которые он должен пройти, и сей¬час такая дорога лежала перед ней. Надо только побороть собственную трусость. Саманта по¬смотрела на часы. Она дала Флетчу Бронсону целый час. Пожалуй, этого достаточно.

Девушка подняла фонарь, который положила рядом с входом в пещеру, и быстро вернулась в каменный зал, где оставила Флетчера. Она вдруг с удовольствием подумала о том, что не одна. По крайней мере сегодня ей будет с кем перебро¬ситься словом. Пусть этот человек почти незна¬ком ей, рядом с ним все же не так страшно, как в одиночестве.

Она, пожалуй, постарается втянуть его в какой нибудь разговор на всю ночь, и можно будет забыть про страх. Саманта улыбнулась, представив, как разозлился бы Флетч Бронсон, если бы узнал, что она хочет использовать его, чтобы отвлечься. Он не похож на человека, ко¬торый позволяет использовать себя.

Каким необычным оказался этот Флетч Брон¬сон! Топаз привыкла иметь дело с сильными, волевыми мужчинами. Но Флетч был не просто сильным. От него исходила аура власти. Он отго¬родился от мира глухой стеной недоверия и хо¬лодности и не позволял никому подойти к нему слишком близко.