На первый взгляд, двор казался покинутым, пустым, безжизненным. Большая лужа посередине, брошенное ведро, одиноко бродящая курица, кучка мелко наколотых дров и топор, воткнутый в чурбак. Совсем недавно здесь кипела жизнь. Скорее всего, до самого нашего прибытия.

— Веди к нему, значит, — приказал я.

— Никак нельзя, боярин… — чуть ли не затрясся старик. — Немочный он, слабый, болезный, лихоманка душит!

Я пристально посмотрел ему в глаза, пытаясь понять, лжёт холоп, выгораживая своего хозяина, или же говорит правду. То, что он изрядно нервничал, было и так понятно. Снятую шапку он теребил в руках, глаза заискивающе бегали в поисках хоть кого-нибудь, кого можно разжалобить и убедить, дыхание неглубокое, прерывистое, а постоянно бегущие сопли он утирал рукавом, ничуть не смущаясь.

— Значит, сами найдём, — сказал я. — Начинайте.

Тройка опричников взбежала по крыльцу, громыхая тяжёлыми сапогами по ступенькам, отработанным движением распахнули дверь. На пороге их встретил холоп в тегиляе и с рогатиной, тут же пытаясь пырнуть кого-нибудь, но ему это не удалось, всё же навыки штурма вколачивались в моих людей крепко. Штурмовик, стоявший напротив двери, просто сделал шаг назад и спустил курок уже готового к бою пистоля.

Гавкнул пистолет, крыльцо заволокло серым дымом, а я бросился на седобородого холопа, рукоятью пистоля ударяя его по голове, чтобы он не схватился за топор и не подкараулил кого-нибудь из нас.

Первая кровь пролилась, и не мы это начали, так что я со спокойной душой отправил ещё троих на подмогу в дом, и сам пошёл следом. Харитон и ещё трое опричников остались снаружи, на случай, если кто-то сиганёт в окно или ещё как-то покинет дом.

Прогремело ещё несколько выстрелов, я ускорил шаг. Через убитого холопа в дверях пришлось перешагнуть, пуля разворотила ему грудь, а потом кто-то из штурмовиков добил его уколом в шею, проявив милосердие.

Немочный, как же, болезный. Лихоманка душит, ага. Князь думал меня перехитрить, или что? Главное теперь, чтобы опричники в горячке боя не прирезали и не пристрелили нашего клиента. Помять разрешалось, даже поломать что-нибудь, но не убивать. Не будем отнимать работу у царских палачей, они тоже не зря свой хлеб едят.

Обученные штурмовики вихрем проносились по коридорам и светлицам, я неторопливо шёл следом. Простую челядь выволакивали во двор, под охрану, сопротивляющихся вырубали или убивали, кому как повезёт. Холопы князя Хохолкова ничего не могли противопоставить моим церберам. Даже на своей территории.

Из глубины дома периодически доносились крики, сдавленный мат, новые выстрелы, лязг железа и другие звуки боя. Надо поспешать, пока князя не прибили вместе с остальными, и я ускорил шаг, догоняя штурмовую группу. Вскоре первый этаж был зачищен полностью, и мы подошли к лестнице на второй. Как только первый из опричников сунулся к ступенькам, рядом с его шеей прошелестела стрела, втыкаясь в дубовую ступеньку.

— Назад, назад! — приказал я.

Стреляли сверху, из-за перил. Неизвестный лучник выжидал, пытаясь подкараулить хоть кого-нибудь, и будь он хоть на пять сантиметров точнее, мой человек лежал бы сейчас на этих ступеньках, истекая кровью.

— Брось оружие! — крикнул я. — Даю тебе шанс! Неповиновение царским опричникам карается смертью!

— Придите и заберите! — отозвался лучник.

Значит, выбор сделан. Видит Бог, я пытался обойтись без лишнего кровопролития.

— Дуй за щитами, пару принеси, — хлопнул я по плечу ближайшего штурмовика.

Тот кивнул, лёгким бегом отправился во двор. У каждого из них с собой имелся щит, который использовался только в таких вот ситуациях.

Второй лестницы в доме не имелось, это был единственный путь наверх, так что нам в любом случае придётся идти здесь, под огнём. Вот только у нас огневой мощи побольше будет.